Цитаты со словом "будешь"

Вот моя последняя записка: «Я много работал! Прошу не будить! Никогда. Засыпаю насовсем. Люди, я любил вас! Будьте снисходительны!»

Христос для меня совершенство. Но я не так верую в него, как другие. Те веруют из страха, что будет после смерти? А я чисто и свято, как в человека, одаренного светлым умом и благородною душою, как в образец в последовании любви к ближнему.

Любовь — это купание, нужно либо нырять с головой, либо вообще не лезть в воду. Если будешь слоняться вдоль берега по колено в воде, то тебя только обрызгает брызгами и ты будешь мёрзнуть и злиться.

Будь же ты вовек благословенно, Что пришло процвесть и умереть.

Был Федот ни красавец, ни урод, ни румян, ни бледен, ни богат, ни беден, ни в парше, ни в парче, а так, вообче.

Я не различаю ни наций, ни Отечества, я предпочитаю добиваться большего развития наук в России, чем видеть их средне развитыми в Германии. Страна, в которой развитие наук достигнет самых широких размеров, будет мне самой дорогой, так как такая страна поднимет и обогатит всё человечество. Действительные богатства человечества — это искусства и науки. Это то, что отличает больше всего людей от животных и цивилизованные народы от варваров.

Не будь расточителен, не будешь нуждаться.

Молодой немец просит у меня франк. Я вступаю с ним в разговор и узнаю, что он поездил по миру, был в Индии, полюбил тамошних нищих и вообразил себя им подобным. Однако принадлежность к нации, склонной к дидактике, не проходит безнаказанно. Я смотрел, как он клянчит милостыню: он делал это так, будто изучал нищенство на курсах.

Органист играл в безлюдной церкви. Больше никого, только кот, вертевшийся у моих ног... Я был потрясен страстью музыканта: на меня нахлынули вечно мучившие меня вопросы. Ответ органа показался мне неудовлетворительным, но, учитывая мое тогдашнее состояние, это все-таки — несмотря ни на что — был ответ.

Женщина была значима лишь до тех пор, пока притворялась стыдливой и сдержанной. Какую оплошность она допускает, когда перестает играть эту роль! Грош ей цена теперь, когда она уподобилась нам. Вот так исчезает одна из последних иллюзий, делавших сносным наше существование.

Мы были вместе, я забыл весь мир.

Будь любопытным, не осуждающим.

Всегда смотрите на солнце - и тени будут позади вас.

Не будь яйцо яйцеобразно, жизнь курицы была бы безобразна.

Бродяга — человек, которого называли бы туристом, будь у него деньги.

Как умны были бы женщины, если бы обладали всем тем разумом, который мужчины из-за них потеряли!

Самые большие свиньи обычно требуют от людей, чтобы они были ангелами.

У меня всегда была слабость к чужим делам.

Чуть больше любви, чуть меньше сражений, — и мир будет в порядке.

Это был удел варвара уничтожить то, что никто не мог понять.

Юмор был врагом желания.

Эпитафия нашей расе, написанная бегущими светящимися буквами, будет гласить: «Тем, кого боги хотят уничтожить, они сначала дают телевизор.»

Если врач скажет, что мне осталось жить пять минут, я не буду рвать на себе волосы. Просто я стану печатать на машинке немного быстрее.

Ни одно здравое решение не может быть принято без принятия во внимание не только мира, как он есть, но и мира, каким он будет.

Конечно, я, как нормальный человек, хочу, чтобы мир был без ядерного оружия. Но как это сделать? Я не вижу сегодня путей, чтобы достичь этого.

Излюбленным приёмом защитников религии являются ссылки на взгляды великих людей. Авторитет некоторых из них несомненен, но в данном случае спекуляции на их мнении в большинстве случаев совершенно несостоятельны: раньше всего нужно учитывать время, о котором идёт речь. В прошлом, скажем, в средние века, религиозная идеология была преобладающей, а современная наука только зарождалась. Каким же аргументом в пользу существования Бога может в начале XXI века служить, например, мнение замечательного учёного Паскаля, скончавшегося в 1662 г.?

Преподавание религии, закона божьего, чего-то такого в школах абсолютно недопустимо. Другое дело, если в школе будет история религии. У нас светское государство, и в школе нельзя иметь что-то религиозное. Православными церковь считает всех крещённых. А это абсолютно неверно. Ведь детей зачастую крестят без их согласия, в младенческом возрасте. Как ребёнок может выбирать религию? Я сам атеист, мой отец был верующий, когда мне было десять лет, я тоже сказал, что я верующий. Я же не понимал ничего. А преподавая религию в школах, эти, мягко говоря, сволочи церковные хотят заманить души детей. Представьте, детям вбивают с малых лет в голову, что бог создал человека, а потом у них будет урок биологии, на котором они узнают, что есть эволюция. Это абсурд.

Рано или поздно на входе в поворот вы осознаете: вот оно, чего вы так боялись! Улет с трассы, все! На дороге удержаться невозможно. Но если вы все же каким-то чудом остались на асфальте, то знайте, что это и была та грань. Так теперь надо ездить всегда.

Вы когда-нибудь были в самом старом английском пабе — Trip to Jerusalem в Ноттингеме? Я однажды ездил в Ноттингем на конференцию, и, кажется, мы сразу пошли в паб, а конференция как-то без нас справилась.

Разумеется, «Властелин колец» мне не принадлежит. Он появился на свет потому, что так было суждено, и должен жить своей жизнью, хотя, естественно, я буду следить за ним, как следят за ребенком родители.

Если бы люди больше ценили пищу, а не копили золото, этот мир был бы гораздо веселее.

Не трудно придумать зеленое солнце. Трудно придумать мир, в котором оно будет естественно.

Афорист — это человек, который радуется как ребенок, придумав фразу, которая, по всей вероятности, была древним народным присловьем у финикийцев.

Фолклендская война была дракой двух лысых из-за расчески.

О будущем мы ничего не знаем, кроме того, что оно будет отличаться от настоящего. Всякое предположение вполне может оказаться предрассудком.

Сейчас, возможно, нет ни наук ни искусств, зато существует история этих дисциплин. Мне кажется, это изучение по сути своей ошибочно. Потому что если текст хорош, какая разница, написан ли он сегодня утром, или веков двадцать назад, или ещё только будет написан.

Я есть. Я думаю. Я хочу. Мои руки. Моя душа. Моё небо. Мой лес. Это моя земля. Разве можно сказать больше? Это самые важные слова. Это ответ. Я стою здесь, на вершине горы. Я поднимаю руки, развожу их в стороны. Это моё тело и моя душа. Наконец я понял. Мы хотели осмыслить всё это. Я и есть этот смысл. Мы хотели найти оправдание своему существованию. Но оправдание - я сам. Мне не нужно ни оправдания, ни одобрения. Мои глаза видят, и они дарят миру красоту. Мои уши слышат, и в них звучит песня, Мой мозг думает, и только он будет тем лучом, который осветит правду. Моя воля выбирает, и её выбор мне указ, единственное, что я уважаю.

Моё чувство по отношению к России <в 1937 году> было таким <...>, которое было у меня с детства и ещё до революции. Я чувствовала, что она была такой мистической, такой развращённой, гнилой страной, что я не была удивлена установлению коммунистической идеологии...

Будь первым исполнителем своих приказаний.

Если вы не будете ходить в среднюю школу, то определенно попадете в тюрьму.

Будь собой, не повторяй за другими и никогда не сдавайся живым...

Чтобы иметь все основания для творчества, нужно, чтобы сама жизнь ваша была содержательна.

Ничего не ожидайте, и вы всегда будете удивлены

Какое игралище судьбы человеческая жизнь! И как странно меняются с переменой обстоятельств тайные пружины, управляющие нашими влечениями! Сегодня мы любим то, что завтра будем ненавидеть; сегодня ищем то, чего завтра будем избегать. Завтра нас будет приводить в трепет одна мысль о том, чего мы жаждем сегодня.

В минуты сомнения, когда человек колеблется, когда он, так сказать, стоит на распутье, не зная, по какой ему дороге идти, и даже тогда, когда он выбрал дорогу и уже готов вступить на неё, какой-то таинственный голос удерживает его. Казалось бы, всё — природные влечения, симпатии, здравый смысл, даже ясно осознанная определенная цель — зовет его на эту дорогу, а между тем его душа не может стряхнуть с себя необъяснимое влияние неизвестно откуда исходящего давления неведомой силы, не пускающей его туда, куда он был намерен идти. И потом всегда оказывается, что, если б он пошел по той дороге, которую выбрал сначала и которую, по его собственному сознанию, должен был выбрать, она привела бы его к гибели... В минуты колебания смело следуй внушению внутреннего голоса, если услышишь его, хотя бы, кроме этого голоса, ничто не побуждало тебя поступить так, как он тебе советует.

Всё, что я буду делать, это просто идти вперёд и делать, что чувствую.

Волнующая пульсация ее голоса была диким тоником под дождем.

Она была неизлечимо нечестна.

Я на самом деле не был влюблен, но я чувствовал своего рода нежное любопытство.

Персонаж суть сюжет, сюжет суть персонаж.

Я познал суть и форму, добро и зло, всё то, что превозносит и разрушает, всё то, что представляет из себя жизнь с разных её сторон.

Я надеюсь, что она будет дура - это лучшее, что может быть девушка в этом мире, красивый маленький дурак.

Любая страсть всегда всё преувеличивает, иначе она не была бы страстью.

Есть люди, которым во что бы то ни стало надо первенствовать: в театре, на троне, на эшафоте им всегда будет хорошо, если только они будут привлекать к себе внимание.

Положение женатого человека несносно тем, что муж, будь он тысячу раз умён, оказывается лишним повсюду, даже в собственном доме.

Чтобы связь мужчины с женщиной была по-настоящему увлекательна, их должны соединять наслаждение, воспоминание или желание.

Природа не говорит мне: «Будь беден!» — и уж подавно: «Будь богат!», но она взывает: «Будь независим!»

Человек без твёрдых правил почти всегда лишён и характера: будь у него характер, он почувствовал бы, как необходимы ему правила.

Начиная со своего первого опубликованного рассказа Хайнлайн был признан лучшим писателем-фантастом и сохранил этот титул до конца жизни.

В последнее время у некоторых групп в нашей стране сложилось мнение, что человек или корпорация, получая прибыль на протяжении ряда лет, тем самым приобретает на неё особое право, а правительство и суды обязаны гарантировать им эту прибыль в будущем, даже когда обстоятельства меняются, и вопреки интересам общества. Эта странная доктрина не имеет никакой опоры ни в гражданском, ни в уголовном законодательстве. Ни отдельные лица, ни корпорации не имеют ни малейшего права являться в суд и просить, чтобы часы истории были остановлены или стрелки их переведены назад.

В последнее время у некоторых групп в нашей стране сложилось мнение, что всего лишь вследствие получения человеком или корпорацией прибыли от общества сколько-то лет правительство и суды обязаны гарантировать им эту прибыль в будущем, даже когда обстоятельства меняются, и вопреки интересам общества. Эта странная доктрина не поддерживается ни законом, ни обычаем. Ни отдельные лица, ни корпорации не имеют права являться в суд и просить, чтобы часы истории были остановлены или стрелки их переведены назад.

Женщины и кошки будут делать все, что пожелают, а мужчины и собаки должны расслабиться и привыкнуть к этой идее.

Всегда есть сумасшедшие. Это был бы скучный мир без них.

Одни в нашей семье были благородны по происхождению, другие — по своим устремлениям.

Рассказ, всеми отвергаемый в том месте, где он впервые был пущен в обращение, будет считаться достоверным на расстоянии тысячи миль оттуда.

Следовательно, руководителем в жизни является не разум, а привычка. Лишь она понуждает ум во всех случаях предполагать, что будущее соответствует прошлому. Каким бы легким ни казался этот шаг, разум никогда в течение целой вечности не был бы в состоянии его совершить.

Несомненно, что большинство людей всегда предпочтет легкую и ясную философию точной, но малодоступной и многие будут рекомендовать первую, считая ее не только более приятной, но и более полезной, чем вторая.

Когда я слышу о том, что тот или иной человек религиозен, я сразу думаю, что он — мошенник, хотя я знал много очень хороших людей, которые были верующими.

Даже самый закоренелый пацифист будет сражаться за свою жизнь, если кто-то попытается его убить. Когда речь идёт о твоей жизни, тебе плевать на убеждения. И если у тебя нет оружия, ты будешь отбиваться камнем или схватишь стул.

Вы уж меня извините, я не буду ничего говорить о своей личной жизни. У меня осталось так мало личного, что я не хотел бы им делиться.

Когда я был мальчишкой, сорокапятилетние казались мне стариками. Сейчас я не чувствую груза лет, но вижу морщины у себя на лице. Слишком много смеялся! В душе-то я еще молодой, лет на двадцать пять. Но пить бросил. Когда у тебя свои дети, нехорошо напиваться. Я хочу прожить подольше ради своих детей. Хочу еще с их детьми побегать.

Жизнь — это не кино. Дублей не будет.

Я верю, что рок должен расстраивать людей, именно поэтому рок и стал таким в конце 50-х годов из-за того, что страна была чрезвычайно консервативной.

Давайте рассуждать так. Очень сложно представить, что Адольф Гитлер и мать Тереза попадут в одно и то же место. Приятнее верить, что существует некая справедливость. Мое определение Бога – это попытка повернуться лицом к физике, математике и химии, которые мы уже немного понимаем. Это мой Бог. Что-то должно было что-то создать. Я лежу ночью в постели без сна и тревожусь. Думаю о том, как бы уйти куда-нибудь навсегда, улететь с облаками, арфами, ангелами, крыльями. У Святого Питера есть секрет, и Святой Питер однажды спросил Бога. А у него не было права спрашивать Бога, но Господь ему позволил. Бог сказал: «Хорошо, что у тебя за вопрос?». Если ты такой милосердный... если ты всезнающ, и ты создал всех своих детей, которых, как ты знаешь, несет прямо в Ад – зачем ты, Боже, вообще их создал? И ответ был: «Потому что Ад не вечен». Никто не попадает в Ад навечно. Это как комната ожидания – место, где нет Бога. А Питер снова спросил: «Если ты знаешь о страданиях людей на земле, почему такие ужасные вещи происходят с хорошими людьми?» А Бог ответил: «Потому что я настолько люблю их, что посылаю им боль, и переход из жизни в смерть получается более глубоким, что позволяет им прочувствовать мой дар лучше, чем другим».

Бог не любит актеров. Это должно идти от души. Я, наверное, не должен был вам этого говорить, я противоречу сам себе, но есть один пример анонимной благотворительности в моем квартале по отношению к старым людям. Когда идет снег, я расчищаю их дорожки, а они не знают, что это я. Я не хочу, чтобы меня похлопали по плечу, я просто привожу пример. Однажды мне будет 75, и кто-нибудь сделает это для меня. Я, наверное, заплачу от умиления.

Какой бы мрачной ни была твоя жизнь, открой глаза и постарайся увидеть возможности. Ты увидишь, потому что они есть всегда.

...Хорошо известно, что если жена покидает мужа и уходит к какому-либо другому, то причина та, что муж не сумел (её) удержать. Часто муж одаривает жену дорогими подарками, изливается перед ней любовными речами, но ежели при всём этом он оказывается импотентом, то всякая порядочная женщина пойдёт к тому мужчине, который, хотя и победнее без материальных благ, но будет ей муж...

Основная его сила как учёного была в чётком и конкретно логическом мышлении, опирающемся на очень широкую эрудицию. Но такой строгий научный подход не мешал ему видеть в научной работе и эстетическую сторону, что приводило Ландау к эмоциональному подходу не только в оценках научных достижений, но и в оценке самих учёных. Рассказывая о научной работе или об учёных, Ландау всегда готов был дать свою оценку, которая обычно бывала остроумной и чётко сформулированной. В особенности остроумным Ландау был в своих отрицательных оценках. Такие оценки быстро распространялись и, наконец, доходили до объекта оценки. Конечно, это усложняло для Ландау его взаимоотношения с людьми, в особенности, когда объект критики занимал ответственное положение в академической среде.

Ничто не мешает человеку завтра стать умнее, чем он был вчера.

Я вполне могу допустить, что хорошенькая героиня, спасаясь бегством, может оказаться на извилистой и опасной горной тропе. Менее вероятно, но все же возможно, что мост над пропастью рухнет как раз в тот момент, когда она на него ступит. Исключительно маловероятно, что в последний момент она схватится за былинку и повиснет над пропастью, но даже с такой возможностью я могу согласиться. Совсем уж трудно, но все-таки можно поверить в то, что красавец ковбой как раз в это время будет проезжать мимо и выручит несчастную. Но чтобы в этот момент тут же оказался оператор с камерой, готовый заснять все эти волнующие события на пленку, — уж этому, увольте, я не поверю!

Если идея не кажется безумной, от нее не будет никакого толку.

Массовая культура всегда будет подменой культуры, и раньше или позже более разумные из тех, кому она была подсунута, обнаружат, что они были обмануты.

Нельзя ожидать, что мир будет выглядеть светлым, если вы постоянно носите темные очки.

Кристофер Робин дал мне семена коготков и винтиков, нет — гвоздиков! И я их посадил, и у меня теперь возле двери будет настоящий цветник — коготки и гвоздики. Или винтики.

Но самое главное, даже если мы будем друг от друга, я всегда буду с тобой.

Если вы Медведь с опилками в голове и думаете о делах, вы иногда с огорчением обнаруживаете, что мысль, которая казалась вам очень дельной, пока она была у вас в голове, оказывается совсем не такой, когда она выходит наружу и на нее смотрят другие.

Если однажды меня не окажется рядом с тобой, запомни: ты храбрее, чем подозреваешь, сильнее, чем кажешься, и умнее, чем ты думаешь. И еще кое-что – я всегда буду с тобой, даже если меня не будет рядом.

Пусть неудача будет вашим учителем, а не гробовщиком.

У вас в жизни всегда будет все, что вы хотите, если вы будете помогать другим людям получать то, чего хотят они.

Не будем следовать ропоту тех, кто предпочитает спокойное рабство свободе, и кто непрестанно указывает нам на пламя нескольких горящих замков

Следует помнить, что правительства, какие бы они ни были, установлены народом и для народа, что все, кто правит, [...] являются лишь уполномоченными и представителями народа...

Добродетель всегда была в меньшинстве на земле. Не будь этого, земля не была бы заселена тиранами и рабами

Западную Германию наполнило облако раскаяния — прежде, чем там наступил экономический расцвет. У нас — и не начали раскаиваться. У нас надо всею гласностью нависают гирляндами — прежние тяжёлые жирные гроздья лжи. А мы их — как будто не замечаем. Криво ж будет наше развитие.

Люди, которые не в состоянии мотивировать себя, должны довольствоваться посредственностью, какими бы впечатляющими ни были их таланты.

Основной целью должна быть помощь тем, кто будет помогать себе сам. Ни отдельные личности, ни народ не станут лучше благодаря милостыне.

Вы можете забрать у меня все мои заводы, все мои капиталы, всё, что я имею. Но оставьте мне пять моих лучших управляющих, и вы не успеете опомниться, как я снова буду впереди всех.

Она была прекрасна, словно чужая жена.

Если вы будете пить ром, мир в скором времени станет грязным негодяем.

Даже если доктор не даёт тебе года жизни; даже если он сомневается, будешь ли ты жить хотя бы месяц, вылези вон из кожи и посмотри, чего можно достичь за неделю.

Вы думаете, собаки не попадают в рай? Я уверяю: они будут там раньше каждого из нас.

Возможно, когда–нибудь нынешний век будет известен как век Делёза.

Не думаю, что так уже необходимо знать точно, кто я. Основной интерес жизни и труда состоит в том, что они позволяют вам стать совсем другим, таким, кто отличается от того, кем вы были вначале. Если бы, начиная писать какую-нибудь книгу, вы знали то, что скажете под конец, то думаете ли вы, что у вас хватило бы смелости писать ее? Что годится для письма и любовных отношений, пригодно и для жизни. Игра стоит свеч лишь тогда, когда мы не знаем, как она закончится.

Первый моральный монстр был монстром политическим.

Следуй за своим вдохновением, и Вселенная откроет тебе двери там, где раньше были стены.

Из всех мужчин, которых я не любила, лучшим был мой первый муж.

Внешность женщины, каковы бы ни были сила и широта ее ума, какова бы ни была важность предметов, которыми она занимается, всегда будет или помощником или препятствием в истории ее жизни.

Человек, посвятивший себя погоне за полным счастьем, будет несчастнейшим из людей.

Наказывать детей телесно (...) низко и свойственно только рабам. (...) Ребенок, которого не исправляют выговоры, привыкнет к побоям и будет переносить их с рабским упрямством.

Краткость речи не должна лишать ее изящества, иначе речь будет груба.

Как я уже сказал, если мы будем воспитывать религию, у нас будут различия; у нас будут аргументы; и мы никогда не сможем собраться вместе.

Только лишь ошибки были моими.

Из-за непонимания друг друга единство в прошлом было невозможно. Значит, нам необходимо просвещение. Нам нужно осветить друг друга. Свет создаёт понимание, понимание создаёт любовь, любовь создаёт терпение, а терпение создаёт единство. Когда у нас будет больше понимания [света] друг о друге, мы перестанем осуждать друг друга, и тогда возникнет Единый фронт.

Лошадь в городе — животное порой очень нужное, но где ты ее будешь парковать? Для этого тебе требуется целая конюшня, конюхи, сеновал... а для того, чтобы взять лошадь напрокат у Вилли, достаточно иметь несколько долларов.

Он уже начинал понимать, что его читатели могут весьма снисходительно относиться к вине политиков, но готовы с пеной у рта спорить о том, какая на самом деле была погода.

Я выехал на свой первый труп. Труп был весьма дохлым — надо было, вероятно, пройти курс специальных тренировок, чтобы выглядеть более мёртвым, чем тот труп. Он провалялся несколько дней в колодце на свиноферме, и когда полицейские вытащили его, я узнал три вещи. Во-первых, всё это гораздо интереснее двух географий, на которых я должен был по идее присутствовать в школе. Во-вторых, мёртвое тело, поплавав в колодце, может принимать самые разные цвета и оттенки. И, наконец, в третьих: тебя может тошнить даже тогда, когда казалось бы уже нечем.

Будь осторожен в своих желаниях, ведь неизвестно, кто может их услышать. Или что.

Всегда помни, что толпа, рукоплещущая твоей коронации — та же толпа, которая будет рукоплескать твоему обезглавливанию. Люди любят шоу.

Конечно, проблема с не предвзятым мышлением заключается в том, что люди будут настаивать на том, чтобы прийти и добавить что-то в него.

Прошлое — это колодец глубины несказанной. Не вернее ли будет назвать его просто бездонным?
Так будет вернее даже в том случае и, может быть, как раз в том случае, если речь идет о прошлом всего только человека, о том загадочном бытии, в которое входит и наша собственная, полная естественных радостей и сверхъестественных горестей жизнь, о бытии, тайна которого, являясь, что вполне понятно, альфой и омегой всех наших речей и вопросов, делает нашу речь такой пылкой и сбивчивой, а наши вопросы такими настойчивыми. Ведь чем глубже тут копнешь, чем дальше проберешься, чем ниже спустишься в преисподнюю прошлого, тем больше убеждаешься, что первоосновы рода человеческого, его истории, его цивилизации совершенно недостижимы, что они снова и снова уходят от нашего лота в бездонную даль, в какие бы головокружительные глубины времени мы ни погружали его. Да, именно «снова и снова»; ибо то, что не поддается исследованию, словно бы подтрунивает над нашей исследовательской неуемностью, приманивая нас к мнимым рубежам и вехам, за которыми, как только до них доберешься, сразу же открываются новые дали прошлого. Вот так же порой не можешь остановиться, шагая по берегу моря, потому что за каждой песчаной косой, к которой ты держал путь, тебя влекут к себе новые далекие мысы.
Поэтому практически начало истории той или иной людской совокупности, народности или семьи единоверов определяется условной отправной точкой, и хотя нам отлично известно, что глубины колодца так не измерить, наши воспоминания останавливаются на подобном первоистоке, довольствуясь, какими-то определенными, национальными и личными, историческими пределами.

В стране существует слепое доверие народа к школам, каковы бы они ни были.

Из двух зол будь меньшим.

Женская мода всегда была самым дорогим способом упаковки.

Когда мы запустили спутник, Эйзенхауэр и Кеннеди сказали, что русские выиграли космическую гонку не на ракетном полигоне, а за школьной партой. Когда я в 1970 году читал лекции в одном из американских университетов, я был поражен крайне низкому уровню американских студентов 1-2 курсов. Сейчас, когда я слышу ответы некоторых школьников в ЕГЭ, я уже поражаюсь в другую сторону.

Если гражданина заставляют платить за образование и медицинское обслуживание, пенсию накапливать из собственных средств, жилье и коммунальные услуги оплачивать полностью, по рыночной цене, то зачем мне такое государство?! С какой стати я должен еще платить налоги и содержать безумную армию чиновников? Я всегда на всех уровнях говорил, что здравоохранение, образование и наука должны обеспечиваться из бюджета. Если государство сваливает эту заботу на нас самих, пусть исчезнет, нам будет гораздо легче!

Главной бедою, корнем будущего зла была утрата веры в цену собственного мнения.

Когда я переводил «Гамлета» — я обложился переводами чужими, всеми, которые мне были только доступны и известны, — и двигался от строки к строке, сверяясь поминутно;..

Я был на пленуме, послушал. К голосовым упражнениям такого рода можно привыкнуть года за два. Сидят и твердят, как заклинание: «Нам нужна хорошая драматургия! Нам нужна хорошая драматургия». Это похоже вот на что: по улице идёт молодой человек и все ему желают хороших внуков, и он твердит, что хочет хороших внуков. А ему надо думать о детях, а не о внуках. Надо получить жизнь хорошую, тогда будет и хорошая драматургия.

Солженицын: Я не хочу пилить [дрова] с модернистом.
Пастернак: Да я давно не модернист — собираю всякий небось да авось, обсасываю словарь Даля.
Солженицын: Тогда другое дело. Опростился — вот моя рука. Поклянись по-блатному, что ты не модернист.
Пастернак: Блядь буду, не модернист.
Солженицын: А если ты — тайный агент модернизма, впавший в маразм. Ведь ты отказался от премии — что это как не маразм? Можно ли подавать руку после этого отказа?
Пастернак: Блядь буду, можно.
Солженицын: А откуда научился божиться по-ростовски.

Я так люблю тебя, что даже небрежен и равнодушен, ты такая своя, точно всегда была моей сестрой, и первой любовью, и женой, и матерью, и всем тем, чем была для меня женщина. Ты — Та Женщина.

Среди её стихов осталась запись
Об этих днях, где почерк был иглист,
Как тернии, и ненависть, как ляпис,
Фонтаном клякс избороздила лист.

Я хочу сказать несколько слов о Тарасе Шевченко как переводчик. По важности, непосредственности действия на меня и удаче результата Шевченко следует для меня за Шекспиром и соперничает с Верленом. Вот с какими двумя великими силами сталкиваюсь я, соприкасаясь с ним. Из русских современников и последователей Пушкина никто не подхватывал с такою свободою Пушкинского стихийного развивающегося, стремительного, повествовательного стиха с его периодами, нагнетаниями, повторениями и внезапно обрывающимися концами. Этот дух четырехстопного ямба стал одной из основных мелодий Шевченки, такой же природной и непреодолимо первичной, как у самого Пушкина. Другой, дорогой для меня и редкостной особенностью Шевченки, отличающей его от современной ему русской поэзии и сближающей его с позднейшими ее явлениями при Владимире Соловьеве и Блоке, представляется глубина евангельской преемственности у Шевченки, которою он пользуется с драматической широтой Рембрандта, Тициана или какого-нибудь другого старого италианского мастера. Обстоятельства из жизни Христа и Марии, как они сохранены преданием, являются предметом повседневного и творческого переживания этого большого европейского поэта. Наиболее полно сказалась эта черта в лучшем из созданий «кобзаря», поэме «Мария», которую я однажды был счастлив перевести, но можно сказать, что у Шевченки нет ни одной строчки, которая не была бы овеяна тем же великим освобождающим духом. <...

... наша любознательность требует найти <...> простоту, требует, чтобы мы ставили вопросы, пытались ухватить суть вещей и понять их многоликость как возможный итог действия сравнительно небольшого количества простейших процессов и сил, на все лады сочетающихся между собой.

Научное знание — это способность делать либо хорошее, либо плохое, но оно не содержит инструкции по своему использованию. Ценность такой способности очевидна, даже несмотря на то, что она может быть сведена на нет тем, что человек с ней делает. Я научился способу выражения этой общей человеческой проблемы во время поездки в Гонолулу. Там, в буддистском храме, человек, проводивший экскурсию, немного рассказал туристам о буддизме и закончил свой рассказ, сказав, что откроет им кое-что, что они никогда не забудут — я действительно помню это до сих пор. Это была буддистская притча: Каждому человеку дан ключ, открывающий врата рая; этот же самый ключ открывает и врата ада.
Так какова же тогда ценность ключа от врат рая? Истинная правда то, что когда нам недостает ясных инструкций, которые дают нам возможность отличить врата рая от врат ада, то этот ключ может оказаться опасным предметом. Но при этом ценность ключа очевидна: как сможем мы войти в рай, не имея его?

Бог был изобретён для объяснения чудес. Его вечно изобретают для объяснения тех вещей, которых мы не понимаем.

Но после того, как это решение принято, ему предстоит дальше решить, в какой именно форме он будет держать в своих руках распоряжение будущим потреблением, которое он зарезервировал, — из текущего ли дохода, или из прошлых сбережений. Хочет ли он сделать это в форме, позволяющей осуществить непосредственное, немедленное распоряжение (т.е. в деньгах или в чём-то их заменяющем)? Или он готов отказаться на какой-то особый или же неопределенный срок от этого непосредственного распоряжения?

У него [Ж.Клемансо] была одна иллюзия - Франция, и одно разочарование - человечество.

Мой основной принцип капиталовложений - идти против общего мнения на том основании, что, если все согласны с их достоинствами, инвестиции неизбежно будут дорогими и, стало быть, непривлекательными.

Есть старая мудрость. Будь должен своему банкиру 1000 фунтов и ты в его распоряжении; будь должен ему 1 миллион фунтов и вы поменяетесь местами

Корни прославленного оптимизма традиционной экономической теории, приведшего к тому, что экономисты стали выступать в роли Кандидов, которые, удалившись из мира для обработки своих садов, учат, что всё к лучшему в этом лучшем из миров, лишь бы предоставить его самому себе, лежат, на мой взгляд, в недооценке значения тех препятствий для процветания, которые создаются недостаточностью эффективного спроса. В обществе, которое функционировало бы в соответствии с постулатами классической теории, действительно была бы налицо естественная тенденция к оптимальному использованию ресурсов. Весьма возможно, что классическая теория представляет собой картину того, как мы хотели бы, чтобы общество функционировало. Но предполагать, что оно и в самом деле так функционирует, — значит оставлять без внимания действительные трудности.

Вместе с тем очевидно, что поскольку классическая теория приложима лишь к случаю полной занятости, то совершенно неправильно применять ее к анализу «вынужденной» безработицы, если уж таковая возникает (а кто же будет отрицать, что она действительно существует). Теоретики классической школы похожи на приверженцев эвклидовой геометрии в неэвклидовом мире, которые, убеждаясь на опыте, что прямые, по всем данным параллельные, часто пересекаются, не видят другой возможности предотвратить злосчастные столкновения, как бранить эти линии за то, что они не держатся прямо.

Можно уподобить деятельность инвесторов-профессионалов тем газетным конкурсам, в которых участникам предлагается отобрать шесть самых хорошеньких лиц из сотни фотографий, и приз присуждается тому, чей выбор наиболее близко соответствует среднему вкусу всех участников состязания. Таким образом, каждый из соревнующихся должен выбрать не те лица, которые он лично находит наиболее прелестными, а те, которые, как он полагает, скорее всего удовлетворяют вкусам других, причем все участники подходят к проблеме с той же точки зрения. Речь идёт не о том, чтобы выбрать самое красивое лицо по искреннему убеждению выбирающего, и даже не о том, чтобы угадать лицо, действительно удовлетворяющее среднему вкусу. Тут мы достигаем третьей степени, когда наши способности направлены на то, чтобы предугадать, каково будет среднее мнение относительно того, каково будет среднее мнение. И имеются, я полагаю, такие люди, которые достигают четвертой, пятой и еще более высоких степеней.

Марксистский социализм в глазах историков общественной мысли будет всегда оставаться загадкой: как могло учение столь нелогичное и скучное оказать такое мощное и длительное воздействие на умы людей и через них на события истории.

День был прекрасен и, словно ковёр, изобиловал большими и маленькими картинами.

Вы сможете понять человека только, если хоть немного будете схожи с ним.

Я видел слишком много духовно богатых ребят. А вот с материальным богатством у них были проблемы.

Интеллектуалы всегда были носителями рационализма, а предприниматели могли ими стать.

О своей жене Элизабет:
Правда заключается в том, что поэтом была она, а я в сравнении с ней не более чем умный человек.

Прощай, Камилла, возвращайся в свой монастырь, и когда будешь слушать эти отвратительные россказни, которые отравили тебя, отвечай, что я тебе скажу: все мужчины – обманщики, непостоянны, лживы, болтливы, лицемерны, надменны или трусливы, чувственны и достойны презрения; все женщины – коварны, лукавы, тщеславны, любопытны и развратны; мир – бездонная клоака, где безобразнейшие гады ползают и корчатся на горах грязи; но в мире есть нечто священное и высокое, это – союз двух таких существ, столь несовершенных и ужасных! В любви часто бываешь обманут, часто бываешь несчастным; но ты любишь, и, стоя на краю могилы, ты сможешь обернуться, чтобы взглянуть назад и сказать: я часто страдал, я не раз был обманут, но я любил. И жил я, я, а не искусственное существо, созданное моим воображением и моей скукой.

Конечная цель всякой вещи — та, которую имел в виду ее первый создатель и двигатель. Но первый устроитель и двигатель вселенной — ум, как будет показано ниже. Следовательно, конечной целью вселенной должно быть благо ума. Но благо ума — это истина. Следовательно, истина должна быть конечной целью всей вселенной; и мудрость должна быть устремлена в первую очередь к ее рассмотрению. Именно поэтому божественная Мудрость, облекшаяся плотью, свидетельствует, что она пришла в мир, дабы явить истину, как сказано у Иоанна: «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине» (Ин., 18:37). Но и Философ определяет первую философию как «знание истины»; не любой истины, но той, которая есть источник всякой истины, то есть относится к первоначалу бытия всех вещей; поэтому и истина его есть начало всякой истины, ибо расположение вещей в истине такое же, как и в бытии.

Если же не к общему благу многих, но к собственному благу правителя устремлено правление, будет правление несправедливо и извращено.

Пусть мысли, заключённые в книгах, будут твоим основным капиталом, а мысли, которые возникнут у тебя самого, — процентами на него.

Если Солнце и Луна будут когда-либо сомневаться, они немедленно погаснут.

Твоя дружба часто заставляла мое сердце болеть: будь моим врагом ради дружбы.

Ты никогда не будешь знать достаточно, если не будешь знать больше, чем достаточно.

Я должен создать Систему, в противном случае я буду порабощен другими людьми.

Если бы двери восприятия были очищены, все казалось бы человеку таким, как оно есть, Бесконечным. Ибо человек замкнулся в себе до тех пор, пока не увидит всё через узкие щели своей пещеры.

Если бы веления совести были ясны, определённы и беспрекословно исполнялись, то человек не нуждался бы ни в каком ином законодательстве.

Для счастья человека необходимо, чтобы в душе он был верен самому себе.

Если будет беда - то пусть она случится в мой день, чтобы ребёнок мой жил в мире.

Малодушие — удел ничтожных. Тот, чье сердце твердо, чьи поступки совершаются в согласии с его совестью, будет отстаивать свои принципы до конца своей жизни.

Однако для счастья человека необходимо, чтобы он был духовно честен перед собой. Безверие не состоит в веровании или неверовании, оно состоит в том, что человек притворяется верующим в то, во что он на самом деле не верит.

Нет ни одной проблемы, которая была бы так велика, чтобы от нее нельзя было убежать.

Отстаивайте свою ограниченность, и будьте уверены в том, что она при вас останется.

Как только кто-то оказался в твоем Сердце, то уже не важно, как часто ты с ним видишься – вы всегда и всюду вместе. И не важно, на одной ли вы с ним планете, или этого человека уже на этой планете нет. Что Любовь связала – до тех пор, пока она длится – то уже ничто не разобщит. Есть лишь видимость разделения, и Сердце всегда будет беречь, словно сокровище, эту связь.

Я здесь не потому, что должен быть здесь, или потому, что я здесь в ловушке, а потому, что я лучше буду с тобой, чем где-либо еще в мире.

Долго жил. Много видел. Был богат. Потом обеднел. Видел свет...
Имел хорошую семью, детей. Жизнь раскидала всех по миру. Искал славы. Нашел. Видел почести.
Был молод. Состарился. Скоро надо умирать.
— В чём счастье на земле?
В познании. В искусстве и в работе, в постигновении его. Познавая искусство в себе, познаешь природу, жизнь мира, смысл жизни, познаешь душу — талант! Выше этого счастья нет.
А успех? Бренность.

Но я, как назло, был высок, неуклюж, неграциозен и косноязычен на многих буквах. Я отличался исключительной неловкостью: когда я входил в маленькую комнату, спешили убирать статуэтки, вазы, которые я задевал и разбивал. Однажды на большом балу я уронил пальму в кадке. Другой раз, ухаживая за барышней и танцуя с ней, я споткнулся, схватился за рояль, у которого была подломана ножка, и вместе с роялем упал на пол.

Мысль, прежде чем стать мыслью, была чувством.

Когда ты будешь играть доброго, — ищи, где он злой, а в злом ищи, где он добрый.

Я не хочу жить в башне из слоновой кости, будучи автором песен, которые будут обращены внутрь.

Я не хочу писать о политике просто для того, чтобы писать о политике. Я не хочу быть похожим на Rage Against the Machine. Вот, например, Боно однажды пришлось прийти на ужин к Джорджу Бушу, чтобы получить деньги на благие цели. Я не намерен действовать в том же ключе. Я буду верен своим взглядам.

Когда я смотрю на свои старые песни, они, кажется, полны гнева, но пусты. В моей жизни была пустота.

В молодости это был человек не без некоторого блеска, способный озадачивать людей слабых и нервных, смущать не-зрелых и выталкивать их из колеи. Это была натура сухая и черствая, ум пустой и бесплодно возбужденный. Он хватался за многое, но ничем не овладевал, ни к чему не чувствовал призвания, ни в чем не принимал деятельного участия.

Итак, не в том вопрос, будет или не будет революция, а в том: будет ли исход ее мирный или кровавый?

Не выбирай женой женщину, которую ты бы не выбрал другом, будь она мужчиной.

Кто хоть однажды был искренен с собою, тот стал искренним навсегда!

После шестидесяти требуются особые силы, чтобы начинать жизнь заново. Мои же силы истощены годами скитаний вдали от родины. К тому же я думаю, что лучше сейчас, с поднятой головой, поставить точку в существовании, главной радостью которого была интеллектуальная работа, а высшей ценностью – личная свобода. Я приветствую всех своих друзей. Пусть они увидят зарю после долгой ночи! А я слишком нетерпелив и ухожу раньше них.

Пафос позы не служит признаком величия; тот, кто нуждается в позах, обманчив... Будьте осторожны с живописными людьми.

Станислав Бересь: Вы слишком легко упаковываете Гуссерля и Хайдеггера в один мешок, а во-вторых, одним ударом топора разрубаете многослойную ткань их систем.
— Я отдаю себе отчёт в неслыханной утончённости, необыкновенной деликатности и в разных замечательных идеях, которые высказывали и один, и второй, впрочем, каждый по-своему. Я знаю также, что перечислять их на одном дыхании предосудительно, но чтобы это сделать добросовестно, мы должны были бы проболтать до конца света. Так или иначе, их позиция всегда казалась мне своего рода ужасным ограничением. Это как древняя башня из слоновой кости, в которой они закрылись вместе со своими верными учениками и духовными преемниками и теперь сидят там и долбят, в то время как мир не хочет останавливаться и идет дальше. И что самое худшее, идёт в абсолютно другую сторону.

Первый слой краски должен покрыть как можно большую часть холста и неважно при этом, насколько грубо он будет нанесён.

Пока супругов соединяет страсть, они всегда будут в мире, несмотря на серьёзные размолвки.

Некогда были произнесены ужасные слова: «Блаженны нищие духом», из-за этого пагубного заблуждения человечество страдало две тысячи лет.

Женщина, у которой нет детей, не может быть счастлива; мало любить, нужно, чтобы любовь была освящена.

Вопрос животных для меня важнее, чем озабоченность тем, будут ли меня высмеивать.

Никогда ещё люди не относились друг к другу с таким ожесточением, никогда ещё не были в такой степени ослеплены, как в наше время, когда они стали воображать, что знают всё.

Лично моя история совсем проста. Представьте себе девушку с пером в руке, сидящую в спальне. От неё только требовалось с десяти утра до часу дня водить этим пером в направлении слева направо. Потом ей пришла в голову вполне простая и недорогостоящая мысль: засунуть несколько исписанных страниц в конверт, налепить вверху марку достоинством в один пенс и опустить всё это в красный почтовый ящик за углом. Именно таким образом я стала журналисткой; и в первый день следующего месяца труд мой был вознагражден.

Она была как сморщенный мак; с желанием выпить сухую пыль.

Женщина веками играла роль зеркала, наделенного волшебным и обманчивым свойством: отраженная в нем фигура мужчины была вдвое больше натуральной величины.

На протяжении большей части истории Анонимом была женщина.

Мой дорогой, я уверена, что снова схожу с ума. Я чувствую, что мы не сможем пережить это заново. И на этот раз я не поправлюсь. Я начинаю слышать голоса. Я не могу сосредоточиться. Поэтому я приняла единственно верное решение и делаю то, что кажется мне наилучшим. С тобой я была счастлива абсолютно. Ты был для меня всем, о чём я только могла мечтать. Не думаю, что два человека могли бы быть счастливее, чем были мы, пока не пришла эта страшная болезнь. Я больше не в силах бороться. Я знаю, что порчу тебе жизнь, что без меня ты мог бы работать. И ты сможешь, я уверена. Видишь, я даже не могу подобрать нужных слов. Я не могу читать. Я просто хочу, чтобы ты знал — за всё счастье в моей жизни я обязана тебе. Ты был безмерно терпелив со мной и невероятно добр. Все это знают. Если кто-нибудь и мог бы спасти меня, это был бы ты. Всё ушло. Всё оставило меня, кроме уверенности в твоей доброте. Я просто не могу больше портить твою жизнь. Я не думаю, что в этом мире кто-то был бы счастливеe, чем были мы.

Когда ты думаешь, говоришь и действуешь исходя из негативного понятия вроде «Я – неудачник», ты приводишь в движение огромную созидательную энергию. Будет удивительно, если ты отделаешься простудой. Это самое малое, что может из этого получиться.

Помните, что юность и старость друг без друга бессильны. Напротив, правильное смешение некоторого легкомыслия, умеренности и точного расчета, пожалуй, наиболее важно в государственных делах. И если государство останется совершенно бездеятельным, то, подобно всякому другому организму, истощится, и все знания и искусства одряхлеют. Напротив, в борьбе оно будет постоянно накапливать опыт и привыкнет защищаться не только на словах, а на деле. Вообще же я совершенно убежден, что именно государство, всегда чуждавшееся бездеятельности, скорее всего может погибнуть, предавшись ей; думаю, что в наибольшей безопасности живут те люди, кто менее всего уклоняется в политике от стародавних обычаев и навыков, даже если они и не совершенны.

Ваша неприязнь вредит нам не столь сильно: ваша дружба в глазах подвластных нам будет признаком нашей слабости, а вражда ваша — доказательством мощи.

Тем, кто находится в благоприятном положении и может свободно выбирать войну или мир, глупо было бы начинать войну. Но если кто был поставлен в необходимость либо тотчас же уступить и подчиниться врагу, либо идти на риск и отстаивать свою независимость — то скорее достоин порицания избегающий опасности, чем тот, кто оказывает решительное сопротивление.

Разожгите в себе пламя. И окружающие будут греться вокруг вас, а кто-то даже тлеть.

Создание громадной империи с единственной целью обеспечить себе рынок сбыта может с первого взгляда показаться проектом, который могла бы создать "нация лавочников". Но на самом деле, такой проект никуда бы не сгодился для нации лавочников, но был востребован той нацией, которая бы управлялась теми лавочниками.

Каждый человек богат или беден в зависимости от того, в какой степени он может пользоваться предметами необходимости, удобства и удовольствия. Но после того как установилось разделение труда, собственным трудом человек может добывать лишь очень небольшую часть этих предметов: значительно большую часть их он должен получать от труда других людей; и он будет богат или беден в зависимости от количества того труда, которым он может распоряжаться или которое он может купить. Поэтому стоимость всякого товара для лица, которое обладает им и имеет в виду не использовать его или лично потребить, а обменять на другие предметы, равна количеству труда, которое он может купить на него или получить в свое распоряжение. Таким образом, труд представляет собою действительное мерило меновой стоимости всех товаров.

Поучал: "Будь широк!" Стало ясно — он узок.

Если бы я могла не дать разбиться хотя бы одному сердцу, то моя жизнь не была бы тщетной; если бы я могла облегчить скорбь хотя бы одной жизни, или остудить боль, или вернуть в гнездо упавшего птенца, моя жизнь не была бы тщетной.

Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.

А если вспомнить, что существуют растения, у которых оплодотворение происходит способами более простыми, верными, чем перенесение пыли тычинок с мужских цветков на пестики женских насекомыми, то будет ясно, что развитие цветка орхидей не могло быть результатом естественного отбора: если бы ход дела зависел от него, то не могли бы существовать растения с таким устройством цветка, как орхидеи; они были бы вытеснены растениями, оплодотворение которых совершается способами более простыми и верными и у которых поэтому сила размножения несравненно могущественнее. Итак, если забывать крупные факты, то можно объяснять развитие цветков орхидей действием естественного отбора; а если вспомнить крупные факты, то ясно, что самое существование орхидей опровергает мысль о преобладании естественного отбора в процессе развития организации, что её повышение производится действием каких-то других сил, преодолевающих его действие. Если бы преобладал он, то не могли бы существовать не только в частности орхидеи, но и вообще никакие растения, имеющие организацию выше тех, которые размножаются по способу мхов и грибов.

Ибо для мудрых людей слова суть лишь марки (counters), которыми они пользуются для счета, для глупцов же они полноценные монеты, освящённые авторитетом какого-нибудь Аристотеля, или Цицерона, или Фомы, или какого-либо другого ученого мужа.

Здесь, в Турции, в отличие от Рангуна или Коломбо западная, европейская, одежда давно перестала быть свидетельством определенного социального положения, образования, уровня доходов. Подобно Петру Великому, Кемаль Ататюрк просто-напросто запретил национальный костюм у мужчин. На женщин этот запрет не распространялся. Однако западная, европейская, одежда всячески поощрялась. Уже на протяжении жизни нескольких поколений она перестала ощущаться как нечто чуждое, привнесенное извне. Так что тракторист в Анатолии, как и на Северном Кавказе, чаще всего будет одет в пиджак и кирзовые сапоги.

Даже если не стану писательницей, то все равно всегда буду писать наряду с моей профессией и другими делами.

Человека все могут любить, и все же он будет одиноким, если нет никого, кому он дороже всех на свете.

Богатство, славу – все можно потерять, но счастье сердца может только на время заглохнуть, а потом снова проснуться в тебе и сделать тебя счастливым на всю жизнь. Пока ты можешь без страха смотреть в небо, пека ты знаешь, что сердце у тебя чистое – счастье всегда будет жить в тебе.

Я не богата деньгами или другими ценностями, не красива, не умна и не талантлива, но я буду счастливой! У меня хороший характер, я люблю людей, доверяю им и хочу, чтобы они тоже были счастливы!

Грубые и вульгарные души всегда будут питать большее уважение к богатству, чем к таланту.

Экзаменов страшится любой, будь он семи пядей во лбу, ведь на экзамене самый глупый может спросить больше, чем самый умный ответить.

Красивая женщина, если она бедна, должна быть вдвойне осмотрительна, ибо ее красота будет соблазнять другого, а ее бедность будет соблазнять ее саму.

Вся та ложь, которой с успехом обмениваются мужчина и женщина в любви, никогда не была бы принята на веру в отношениях между мужчиной и мужчиной или между женщиной и женщиной.

Люди будут спорить из-за религии, писать о ней книги, сражаться и умирать за нее, — но только не жить по ней.

Надо молить <богов>, чтобы ум был здравым в теле здоровом.
Бодрого духа проси, что не знает страха пред смертью,..

Вообразите фальшивую золотую монету в десять франков. Её истинная цена каких-нибудь два су. Она будет стоить десять франков, пока не узнают, что она фальшивая.

В течение многих лет мой голос представлялся мне гласом вопиющего в пустыне, позже я думал, что обращаюсь к очень немногим, но вы доказали мне сегодня, что я был прав, когда верил в преимущество узкого круга читателей. Вы подали свой голос не столько за мой труд, сколько за тот независимый дух, который витает в моих книгах, за тот дух, который в наши дни подвергается всевозможным нападкам.

Когда я перестану возмущаться, это будет значить, что я старею.

Вечным законом да будет: учить и учиться всему через примеры, наставления и применение на деле.

Известна особенность людей: до того как будет сделано какое-либо замечательное открытие, они удивляются, как это оно может быть сделано, а после того — как это оно не было открыто раньше?

Она была рассеяна и беззащитна, это делало ее отражением тайных фантазией каждого. Она могла быть кем угодно — маленькой девочкой, женщиной, умной, глупой, богатой, бедной. Прекрасная-прекрасная пустышка.

Больше всего я люблю простую аккуратную внешность. Если бы мне не хотелось выглядеть «плохо», я хотел бы выглядеть «просто». Это был бы мой следующий по порядку выбор.

Каждый будет наслаждаться своими 15 минутами славы один раз.

У каждого своё представление о любви. Одна девушка, с которой я когда-то был знаком, сказала однажды: «Когда он не кончил мне в рот, я поняла, что он меня любит».

Я был обожжён зноем жизни, я промок до нитки под ливнями жизни, и это пошло мне на пользу.

Как бы ни была жестока к человеку судьба, как бы он ни был покинут и одинок, всегда найдется сердце, пусть неведомое ему, но открытое, чтобы отозваться на зов его сердца.

Дайте то, что у вас есть. Возможно, для кого-то это будет ценнее, чем вы можете себе представить.

Ни один человек не прожил настоящей жизни, если он не был очищен любовью женщины, подкрепляем ее мужеством и руководим ее скромной рассудительностью.

Никогда не ищите удовольствия, но будьте всегда готовы находить во всем удовольствие.

Смотри на каждую утреннюю зарю как на начало твоей жизни и на каждый закат солнца как на конец ее. Пусть каждая из этих кратких жизней будет отмечена каким-нибудь добрым поступком, какой-нибудь победой над собой или приобретенным знанием.

Я еще не знаю, чем я займусь в следующем году. Но что бы это ни было, мне не будет скучно.

Я прекрасно помню свою первую любовь: мы вместе учились в школе, и это была первая девчонка в классе, у которой выросли сиськи.

У меня отсутствует чувство юмора — вот самое большое заблуждение относительно моей персоны. Наверное, когда-то я действительно выглядел серьезным. Но это только из-за того, что я тогда был очень стеснительным. Собственно, именно поэтому в свое время я так накинулся на наркотики. Когда ты под кокаином, ты болтаешь и улыбаешься за троих.

Я так часто придумывал себе новый образ, что сегодня мне кажется, будто изначально я был располневшей кореянкой.

Прошлое кажется мне все короче и короче, будущее — не имеющим никакого значения. Пока я живу, моя реальность будет всегда всего лишь сиюминутностью.

Я абсолютно холоден и ко всему равнодушен. Но в таком случае, спрашиваю я себя, откуда он — этот бурный источник творческой энергии? Не понимаю. Песни Дэвида Боуи не принадлежат мне — я лишь выпускаю их через себя в этот мир. Потом слушаю и поражаюсь: их автор, кто бы он ни был, по крайней мере, испытывал сильные чувства! Мне таковых познать не дано. Я постоянно пребываю в состоянии внутреннего онемения, брожу по жизни абсолютно бесчувственный. Я не человек, я — льдинка.

Вы, наверное, думаете, что быть рок-идолом, женатым на супермодели (Боуи был женат на Иман Мохамед Абдулмаджид, модели сомалийского происхождения. — Esquire) — это лучшее, что может произойти в этой жизни? В принципе, так оно и есть.

Я всегда был одновременно и антикоммунистом, и антикапиталистом. Так как моя мать была коммунисткой, а отец был социалистом, я с детства осознал весь хаос политики. Я никогда не был сталинистом. Скорее — буддистом или анархистом. Мои мозги никогда не были ни под чьим контролем!

Я думаю, даже по прошествии времени люди будут помнить многие-многие строчки Боба Дилана, некоторые строчки Джона Леннона. Но почти вся академическая поэзия будет забыта.

У нас были друзья, но мы не были группой в буквальном смысле слова. Уже в то время много людей было задействовано в этой субкультуре. В барах собирались гомосексуалисты, наркоманы, художники, любители марихуаны и поэзии, и это все было в рамках старой богемной традиции... Ты понимаешь, что значит «богема»?

Кто серьёзен в смешных делах, тот будет смешон в серьёзных.

Книга — организм сложный. И любая ампутация, любое изменение, сделанное чужими руками, калечит её. Она может стать лучше, не важно, это будет уже не та книга!

Женщины управляют нами; постараемся же довести их до совершенства: чем более будут они знать, тем совершеннее будем и мы. От развития женского ума зависит и мужская мудрость.

Был этот мир извечной тьмой окутан

Блажен человек, который ничего не ждет, ибо он никогда не будет разочарован.

Кто бывал искушаем, падал и воскресал, найдя в себе силу хранительную, кто одолел хоть раз истинно распахнувшуюся страсть, тот не будет жесток в приговоре: он помнит, чего ему стоила победа, как он, изнеможенный, сломанный, с изорванным и окровавленным сердцем, вышел из борьбы; он знает цену, которою покупаются победы над увлечениями и страстями. Жестоки непадавшие, вечно трезвые, вечно побеждающие, то есть такие, к которым страсти едва притрогиваются. Они не понимают, что такое страсть. Они благоразумны, как ньюфаундлендские собаки, и хладнокровны, как рыбы. Они редко падают и никогда не подымаются; в добре они так же воздержны, как в зле.

Я всё время холеры пил самые крепкие бургонские вина, ел много говядины с перцем и солями, не давал никак себе долго голодать — и не ел за раз много и был совершенно здоров.

Если бы в России строго выполнялись все законы и никто не брал взяток, жизнь в ней была бы совершенно невозможна.

... современная мораль не имеет никакого влияния на наши действия; это милый обман, нравственная благопристойность, одежда — не более. У каждого человека за его официальной моралью есть свой спрятанный esprit de conduite; официально он будет плакать о том, что бедный беден, официально он благородным львом вступится за честь женщины — privatim* он берёт страшные проценты, privatim он считает себя в праве обесчестить женщину, если условился с нею в цене. Постоянная ложь, постоянное двоедушие сделали то, что меньше диких порывов и вдвое больше плутовства, что редко человек скажет другому оскорбительное слово в глаза и почти всегда очернит его за глаза... * Здесь: в частной жизни (лат.).

В то время как Консуэло изливала своё возмущение, поражённый каноник озирался кругом, словно боясь, как бы проклятие небес, призываемое этой пылкой душой, не обрушилось на его драгоценные волкамерии и любимые анемоны. Высказав всё, Консуэло бросилась к воротам, которые по-прежнему были на запоре, перелезла через них и последовала за каретой Кориллы...

Приходит время, когда чувствуешь необходимость любви, исключительной любви! Нужно, чтобы все происходящее имело отношение к объекту любви. Хотелось, чтобы в тебе были и прелесть и дарования для него одного. Ты не замечал этого во мне. Мои знания оказались ненужными, ведь ты не разделял их со мной...

Если бы небо даровало мне жену, о какой я подчас мечтаю, любовь моя, думается мне, была бы не только страстной, но благородной и щедрой.

Женщина остаётся женщиной, ей всегда необходима защита мужчины, кто бы он ни был.

Она была единственной женщиной, которую я любил; никогда другая не привлекла моего взора и не испытала страстного пожатия моей руки.

Сдержанность в любви или дружбе была бы глупой причудой и к тому же проявлением себялюбия, убивающего всякое чувство сначала в нас самих, а затем и в любимом человеке.

Мы были достаточно цивилизованны, чтобы построить машину, но слишком примитивны, чтобы ею пользоваться.

Будьте менее любопытны о людях, но более любопытны об идеях.

Мы не должны забывать, что когда радий был открыт, никто не знал, что он найдёт своё применение в больницах. Наша работа была из числа фундаментальных. И это доказывает, что научную работу нельзя рассматривать с точки зрения прямой практической пользы. Нужно заниматься исследованиями ради красоты науки, и всегда есть шанс, что научное открытие может, как радий, принести пользу человечеству.

Будь красивой, если можешь, будь скромной, если хочешь, но говорить о тебе должны хорошо.

Природа сказала женщине: будь прекрасной, если можешь, мудрой, если хочешь, но благоразумной ты должна быть непременно.

Флоренский был какой-то исторически непостижимый человек во всём своём жизненном облике. «Вы ноумен, — помню как-то сказал ему Розанов. И при этом добавил: — Но у Вас есть один недостаток — Вы слишком обаятельны: русский поп не может быть обаятельным.»

Будь верен в дружбе и верен в любви: остальных заповедей можешь и не исполнять.

Не выходите, девушки, замуж ни за писателей, ни за учёных. И писательство, и учёность — эгоизм. И вы не получите «друга», хотя бы он и звал себя другом. Выходите за обыкновенного человека, чиновника, конторщика, купца, лучше бы всего за ремесленника. Нет ничего святее ремесла. И такой будет вам другом.

Наверное, так себя чувствовали чёрные, когда Элвис прославился... Разумеется, неприятно читать, что у Уитни Хьюстон музыкальная карьера, о которой я могла бы только мечтать, а у Шэрон Стоун такая актёрская карьера, которой у меня никогда не будет. Не потому, что мне хотелось бы быть этими женщинами — я лучше умру, — но ведь они ужасающе посредственны, а их постоянно приводят в пример как образцы добродетели и чего-то вроде планки, дабы унизить меня. Созданное мною оригинально и уникально. И я вкладываю всю себя, будь то моя книга или альбом, но это принесло мне лишь головную боль и страдания... Я не думаю, что смогу притворяться, дабы быть принятой. Я слишком умна. И слишком горда.

Я очень старомодная девушка. Замужество — отличная вещь, если оно настоящее. И я радовалась и приветствовала его, мне хотелось, чтобы весь мир знал, что это человек, которого я люблю больше всех. Но за это пришлось заплатить свою цену, это я понимаю сейчас. Даже во время учёбы в старших классах, когда я была безумно влюблена в кого-то, то так гордилась этим человеком, что мне хотелось, чтоб весь мир знал, что я его люблю. Но как только ты рассказываешь это миру, то, если ты публичная персона, это уходит. Это больше не твоё. Я стала понимать, как важно держать это при себе и скрывать такие вещи как можно лучше.

Это верно. Мы оба были большими фанатами Pretenders. Здесь [в «Laugh To Keep From Crying»] Эмми (Мадонна) на своей верной гитаре Rickenbacker. Я всегда полагал, что она отказалась от блестящей карьеры ритм-гитаристки. Отдельное спасибо Крисси Хайнд, что была такой крутой».

Она привнесла в пуританскую Америку определённую фривольность, свободу, и сделала на сцене что-то вроде революции. В принципе же — и я это сильно ощущаю — она и есть самая большая пуританка. У неё запоминающаяся комбинация идей — самопожертвования и бизнеса... Я тоже была символом свободы на сцене в своё время, свободы слова, движений. Тем не менее, по сравнению с тем, что делают сейчас, я абсолютный ангел. Так что, в конце концов, между нами не такая уж и большая разница. Мы бы определённо поняли друг друга.

Я встретил её на съёмках клипа. Мадонна уже выпустила Like a Virgin, это было феноменально, но никто не мог предсказать, что будет дальше. Я бы описал наш брак как громкий. Это то, как я его помню. И честно говоря, я не помню ни одного разговора за эти четыре года. Я разговаривал с нею пару раз после этого - она цельная натура. Я этого просто не знал... На момент брака мне было 24 года, и я просто жил в своей голове. Кто это сказал: "Мужчины полны самомнения, особенно когда молоды". Я был таким, а ещё много пил. Не говорю, что это было бесполезно. Я извлёк из этого уроки, которые более применимы сейчас.

Я не буду счастлива, пока не сравняюсь по известности с богом.

В детстве я верила в бога — пылко, как это бывает с подростками. Иисус был кем-то вроде кинозвезды, моим главным кумиром. Теперь церковь стала для меня как бы прибежищем, она дает мне чувство единения с людьми. Я могу не соглашаться с ее догмами и доктринами и тем не менее участвовать в церковных обрядах.

Я много раз выражала себя чужим стилем, который не дал мне ничего хорошего. Главное иметь свой стиль — и тебе будут подражать

Это Дэвид Боуи. Поразмыслив о Мадонне... как исполнитель она чудесным образом объединила все элементы, которые у исполнителях 70-х годов были лишь в зачатке. Совсем не просто достичь сделанного ею за последние 10 лет. Она акробат, вращающий тарелочки на шкафу — и я считаю, что сейчас она действительно хороша.

Поскольку меня маргинализировали как женщину в мужском мире, а мы находимся в сексистской индустрии и сексистском мире, я всегда была вынуждена биться и сопротивляться... Мне было трудно с самого первого дня.

Талант? Не сказала бы. Она была

Внешность обманчива. В детстве я была прилежной ученицей, образцовым ребенком. Никогда не ругалась с отцом, не принимала наркотиков и не сбегала с уроков. А потом, лет в тридцать, как с цепи сорвалась.

Она являет собой идеальный пример того, как популярная культура и уличный стиль теперь влияют на мир моды. На протяжении лет она была одним из возможных законодателей моды нашего времени. Она, не в меньшей степени чем Карл Лагерфельд, делает моду.

Музыка была для наших мест единственным способом выражения уверенности в себе или эскапизма. Музыка была в то время всем почти для каждого — слушать и танцевать под музыку, вдохновляться теми или иными — это было всё, что людям было интересно. Каждый в моей семье обучался музыке, все мои подружки вместе со мною изображали после школы участниц какой-то женской группы — к примеру, The Supremes... это было очень глупо.

Я верю в свободу слова, и я против цензуры. Я надеюсь, что судья проявит снисходительность к ним и девушки вскоре будут освобождены. Я хочу сказать о свободе. Со мной на сцене люди со всех концов света и мы все семья. Мы геи, натуралы и мы люди. И быть человеком — самое важное. Мне повезло, я из Америки, у нас можно выражать себя и артисту, и просто человеку, даже если люди не согласны, даже если [моё] правительство не согласно со мной. Это — демократия. И я хочу сказать несколько слов о Pussy Riot. Я не имею неуважения к церкви или правительству, но эти три девушки: Маша, Катя и Надя, уже заплатили за сделанное и я молюсь за их свободу. У них есть право быть свободными

Ты намереваешься поцеловать меня, и все же у тебя будут все эти чертовы неприятности по этому поводу.

Если писатель призван что-то совершить, так это сделать мир чуть лучше, чем он его застал, сделать то, что в его силах, доступным ему способом, чтобы не было такого зла, как война, несправедливость, — вот в чём его работа. И делать это нужно, не описывая всякие приятные вещи, — писатель должен показать человеку его низменные черты, зло, которое человек способен совершить, в то же время ненавидя себя за это зло, которое человек должен преодолеть, вынести и выдержать; чтобы человек всегда верил в то, что он может быть лучше, чем он, вероятно, будет.

Самая суть зла в действии, а добро — это отсутствие действия.

Человек так мало знает о своих ближних. В его глазах все мужчины - или женщины - действуют из побуждений, которые двигали бы им самим, будь он настолько безумен, чтобы поступать, как другой мужчина - или женщина.

Не будьте «писателем». Просто пишите.

Я плохой и иду в ад, и мне все равно. Я лучше буду в аду, чем где-то, где есть ты.

Я был женат на судье. Мне стоило было потребовать суд присяжных.

Пожалуйста, примите мою отставку. Меня не волнует принадлежность к любому клубу, в котором я буду членом.

Когда вы в тюрьме, хороший друг будет пытаться выручить вас. Рядом с вами в камере будет лучший друг, который скажет: «Черт, это было весело».

Я, а не события, могут сделать меня сегодня счастливым или несчастным. Я могу выбрать, как это будет. Вчера мертв, а завтра еще не наступило. Я просто хочу один день, сегодня, и я буду счастлив.

Я не помню, когда я не была знаменита.

Я спала только с теми, за кем была замужем. Много ли женщин могут похвастаться тем же?

Я шел, спускаясь в темные коридоры и потом опять поднимаясь наверх. Я был один; я кричал, мне не отвечали; я был один в этом обширном, в запутанном, как лабиринт, доме.

Влюбчивые люди подобны пьянице: кто пил — будет пить; кто любил — будет любить.

Чтобы любовь была настоящей, она, по-моему, должна перевернуть сердце, мучительно скрутить нервы, опустошить мозг, она должна быть — как бы выразиться? — полна опасностей, даже ужасна, почти преступна, почти святотатственна; она должна быть чем-то вроде предательства; я хочу сказать, что она должна попирать священные преграды, законы, братские узы; когда любовь покойна, лишена опасностей, законна, разве это настоящая любовь?

Сколько раз я замечал влияние жилища на характер и настроение! Бывают комнаты, в которых всегда чувствуешь себя дураком; в других, напротив, всегда бываешь в ударе. Одни нагоняют тоску, хотя бы они были светлые, белые с позолотой; другие почему-то веселят, несмотря на спокойные тона обивки. У нашего глаза, как и у сердца, есть свои пристрастия и глубокие антипатии, в которые мы часто не бываем посвящены, но все же они воздействуют на наше настроение тайно, украдкой. Общий стиль обстановки, гармония мебели и стен непосредственно влияют на нашу духовную природу, как лесной, горный или морской воздух действует на природу физическую.

Если вы не разовьете постоянную и живую демократическую культуру, способную привлекать кандидатов, они не будут делать то, за что вы за них проголосовали. Нажатие кнопки, а затем возвращение домой не изменит ситуацию.

Люди, почитаемые в Библии, были лжепророками. Те, кого мы называем пророками, были теми, кто был заключен в тюрьму и отправлен в пустыню.

Если вы предполагаете, что надежды нет, тогда вы гарантируете, что надежды не будет. Если вы предполагаете, что есть инстинкт свободы, тогда есть возможности что-то изменить.

Компании просто тоталитарны, как большевизм или фашизм. У них одинаковые интеллектуальные корни начала двадцатого века. Следовательно, как и другие формы тоталитаризма, должны были исчезнуть, то же самое должно случиться и с частными тираниями. Они должны быть поставлены под общественный контроль.

Кто хранители истории? Историки, конечно. Образованные классы, в общем. Часть его работы состоит в том, чтобы формировать наше видение прошлого таким образом, чтобы поддерживать интересы нынешней власти. Если они этого не сделают, они, вероятно, будут так или иначе изолированы.

Критика «демократии» среди анархистов часто была критикой парламентской демократии, которая возникла в обществах с глубоко репрессивными чертами.

Если вы не верите, что лучшее будущее возможно, вы никогда не сделаете шаг, который приведет к тому, чтобы будущее было лучше. Если вы считаете, что нет надежды, ее не будет. Выбор за вами.

И люби тех, которые так плохо поступают с тобою, и не желай другого от них, если Господь не судил иначе. Люби их так, как они есть, не требуя, чтобы они были лучшими христианами.

Ни один американский офицер не делал больше для своего продвижения: прошения; ужины в честь военного министра, вице-президента и приезжающих с визитом генералов; телефонные звонки; рекламные акции; даже содержание лошадей в Вашингтоне для того, чтобы мистер Стимсон и другие могли прокатиться на них. Но никто не заботился больше о своих солдатах, чем Джордж Паттон, которого всегда в дождь и стужу, в палящий зной видели рядом с ними и который следил, чтобы они были обеспечены лучшим питанием и медицинским обслуживанием, который слушал, слушал, слушал их и который говорил с ними на одном языке...

Как он будет формировать тех, кто будет управлять Россией?

Я вам отвечу по-горбачёвски. Вы знаете, что это будет сложнее, чем простой ответ.

Я в данном случае с Иисусом Христом. Он был первый социалист у нас. Тут уже ничего не поделаешь.

И, прямо скажем, рассчитывали, что нас на руках будет носить развитый Запад. Да нету! Это иллюзия, утопия, никто никого нигде не будет носить.

Мы там и раньше бывали, в пицце, ну вот теперь сходили ещё раз — для ролика. Семья моя, Раиса Максимовна, были против. Но я пошёл.

Все-таки это не человек, который будет какую-то диктатуру... Он считает, что это глупость. Никакой диктатуры уже установить нельзя у нас.

Сталин — это человек весь в крови. Я видел его резолюции, которые пачками он подписывал вместе с Молотовым, Ворошиловым, Кагановичем и Ждановым. Это самая пятерка была инициативная.

Пьянка была везде. И на производстве, и на кафедрах. Это я знаю по работе Раисы Максимовны.

Как она ни пыталась, она не могла найти тут ни тени смысла, хотя все слова были ей совершенно понятны.

Раньше ты была гораздо «гораздее»... Ты утратила свою «гораздость.

План, что и говорить, был превосходный: простой и ясный, лучше не придумать. Недостаток у него был только один: было совершенно неизвестно, как привести его в исполнение.

Не грусти, — сказала Алисa. — Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.

Нет смысла возвращаться во вчерашний день, потому что тогда я был другим человеком.

В жизни вы звучите оптимистичнее, чем в песнях.
— Детка, ты живешь в России! О каком оптимизме ты говоришь? В любой момент может начаться война, планете грозит перенаселение, и скоро всем нам будет нечем дышать! Но, на самом деле, если вслушаться в тексты новых песен, ты найдешь там немало юмора. Один текст, например, я посвятил толстушкам — просто захотел повысить их самооценку.

Хилари Дафф была моим примером для подражания всегда. Я была на её концерте, как раз когда её музыкальная карьера пошла вверх, мне тогда было примерно 11. Я была просто поражена ею. Так что теперь, сравнение с ней для меня это как «Ничего себе!»

Я всегда серьезно отношусь к тому, во что я одета и к тем, кто находится рядом со мной... Многие маленькие девочки хотят походить на меня, и я хочу, чтобы у них был достойный пример для подражания.

Страх сдерживает нас от того, чтобы жить жизнями, для которых мы рождены были жить.

Однажды меня спросили, помню ли я тот день, когда Гитлер покончил с собой. А я даже не помню, что когда-то был ребёнком.

Ты умрёшь. Ты будешь лежать мёртвым. Может, через двадцать лет, может, прямо завтра, может, когда угодно. И я тоже умру. Я хочу сказать, все мы уйдём. А мир продолжит вращаться без нас. И с осознанием этого ты делаешь свою работу. А насколько воспринимать себя всерьёз — решать тебе самому.

Когда я впервые услышал Элвиса, я понял, что никогда не буду ни на кого работать, и никто никогда не будет моим начальником. Я услышал его и почувствовал себя так, будто вырвался из тюрьмы.

Когда я был недавно в Лондоне, я останавливался в доме у Леннона. Видели бы вы все, что он накупил: лимузины, чучело гориллы, тысячи каких-то безделушек в каждой комнате – наверное, на это потрачено целое состояние! Я вернулся домой и стал думать: зачем ему нужны все эти вещи? Я понял, что денег у меня достаточно, чтобы накупить такой же хлам, но зачем мне все это? Я подумал, а как я буду себя чувствовать, сидя на этой куче барахла? Так вот, я тоже накупил массу всяких вещей, натащил их в свой дом – и что же? А ничего!

Вчерашний день — это уже воспоминание, а завтрашний никогда не будет таким, каким мы ожидаем.

Тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои.

Не будь побежден злом, но побеждай зло добром.

Правду как и драгоценность не нужно приукрашивать, но ее надо располагать так, чтобы она была видна в выгодном освещении

Художник всегда немного похож на матроса с корабля Колумба; он видит далекий берег и кричит: «Земля! Земля!» Этот матрос явно не предполагал, что сотворил Америку, но он был первый, кто увидел новую действительность.

Последний акт никогда не удается на сцене. Можно только удивляться, что, невзирая на такой печальный опыт, драматурги продолжают упорно добиваться, чтобы у их пьес был последний акт.

Адам нарвал себе незрелых плодов, за что и был изгнан из рая. И с тех пор плоды древа познания остаются и останутся впредь незрелыми.

Что касается Страшного суда, думаю, Господь Бог будет не в состоянии судить грешников, потому что знает их чересчур хорошо.

Раб: Я был бы на многое способен, если бы мне приказали.

Когда животное бьют, глаза его приобретают человеческое выражение. Сколько же должен был выстрадать человек, прежде чем стал человеком.

Представьте себе, какая была бы тишина, если бы люди говорили только то, что знают.

Я предпочел бы попытаться убедить человека идти вместе, потому что, как только я смогу убедить его, он будет этого придерживаться. А если я напугаю его, он будет оставаться со мной только до тех пор, пока он будет бояться, а потом он уйдёт.

Не медли. Если ты будешь медлить — ты не достигнешь цели. Тот, кто ждет — не может преуспеть.

Вчера я был умным, хотел изменить мир. Сегодня я мудрый, и поэтому меняю себя.

Если вы найдете его в своем сердце для ухода за кого-то, вы будете иметь успех.

Теренций писал: «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо». Если вы хотя бы частично это усвоите, то никогда не сможете сказать о преступлении: «Я бы этого не совершил.» Каким бы гнусным не было преступление, если его совершил человек, мы должны сказать: «Во мне то же, что есть в ней/нем; я намерен использовать свои силы во благо, а не во вред.» Если вы можете сказать так о плохом, только представьте, что будет если сказать так о хорошем; если человек мечтает о великом, осмеливается любить кого-то, если человек отваживается быть Мартином Лютером Кингом, Матерью Терезой или Малькольмом Икс, если человек превозмогает условия, в которых родился, это значит, что вы тоже можете, а значит вы можете попробовать стать шире.

Справедливость может не быть выгодной, может не быть прибыльной, но порадует твою душу. Она защитит вас так, как не под силу никаким телохранителям. Старайтесь быть настолько хорошим человеком, насколько это возможно. Делайте так, потому что это правильно. Люди узнают вас и станут за вас молиться, желать вам добра, и если ваше имя упоминают со словами «не дай Бог», думаю, вы делаете что-то не так. Но если люди, вспоминая вас говорят: «Она такая хорошая, такая милая, люблю ее, благослови ее Бог» — это хорошо. Так что постарайтесь жить так, чтобы не пожалеть о годах упущенной добродетели, бездействия и нерешительности. Вступите в бой. примите вызов. Он ваш. Это ваша жизнь и ваш мир. Вы делаете собственный выбор. Вы можете решить, что жизнь не имеет смысл, и это будет самым худшим, что вы сделаете. Откуда вы знаете?
Сейчас.
Пробуйте. Смотрите. Сделайте этот мир лучше. Там, где вы находитесь. Он может и должен стать лучше. Дело за нами.

Я обязана быть смиренной, но не скромной. Скромность — это притворство. Она очень опасна. Скромность пристает к людям, как переводная картинка, и они говорят: «мне ничего не нужно». Это очень опасно, потому что как только скромного человека загонят в угол, скромность с него слетит, и проявится его настоящий характер, и это будет очень неожиданно и очень стыдно. Я молюсь о смирении и понимании того, что есть что-то более великое, чем я.

Я не доверяю людям, которые не любят себя. Существует африканская пословица, которая гласит: «Будьте осторожны, когда голый человек предлагает вам рубашку».

Не важно, чтобы всюду был смысл — смешно, ну и ладно!

Никто из нас не хотел быть бас-гитаристом. В нашем представлении это был толстый парень, который играл где-то сзади.

Мы были довольно хорошими товарищами, пока The Beatles не начала распадаться, и не появилась Йоко. Это было похоже на старинных армейских приятелей, которые расстаются из-за свадебных колокольчиков.

Я думаю, что в будущем МакДональдс тоже перейдет на вегетарианскую пищу, тогда придет по-настоящему счастливое время! Вегетарианство решает так много проблем сразу: экология, голод, жестокость. Это хорошо и с духовной стороны и для самого человека! Так давайте это сделаем! Линда была права: вегетарианство — это единственно прекрасная идея для нашего столетия.

Если бы на мясокомбинатах были стеклянные стены, все стали бы вегетарианцами.

Закрой глаза, и я поцелую тебя. Завтра я буду скучать по тебе.

Каждая трудность, произнесённая нечленораздельно, будет признаком, чтобы нарушить ваш отдых позже.

Вот древний-древний сад, который вижу я во снах,
Где солнца майский луч игривый призрачно отсвечен,
Цветы увядшие безвкусны, они в серых все тонах,
А стен развалины пробудят размышленья о прошедшем.
Лоза ползет в укромных уголках, и мох в пруду,
Беседку чаща задушила темнотою и прохладой,
А на безмолвных майских тропах редко травы я найду,
И запах тлена плесневелый здесь сильней всех ароматов.
И не найти живых существ в совсем забытом месте том,
И за оградой тишина не отзовется звуком эха,
Но я иду, я жду и вслушиваюсь в поиске своем,
И знаю, что тот сад рожден веленьем сгинувшего века.
Я буду часто вызывать виденья дня, что больше нет,
И взгляд на серый-серый вид откроет в памяти мне дверцу.
Печаль утихнет, и я вздрогну, вдруг поняв простой ответ:
Цветы поникшие – надежды, сад же – это мое сердце.

Если бы религия была правдой - ее последователи не вбивали бы ее насильно в головы детей, а лишь наставляли бы их на неуклонный поиск истины, вне зависимости от ее соответствия традициям или практической пользы.

Хорошо быть циником, еще лучше быть кошкой, а лучше всего - не существовать вовсе. Самоуничтожение - наиболее логичная штука в мире, мы боимся смерти исключительно из-за своей примитивной трусости перед тьмой и неизвестностью. Будь мы разумнее, мы бы стремились к смерти - той блаженной пустоте, которой мы наслаждались до того, как начали существовать.

Во время страшных судорог, сотрясающих иногда политические общества и часто влекущих за собой гибель какого-нибудь государства, у участников революции — как активных деятелей, так и жертв — нет ни одного действия, ни одного слова, ни одной мысли, ни одного желания, ни одной страсти, которые не были бы необходимыми, не происходили бы так, как они должны происходить, безошибочно не вызывали бы именно тех действий, какие они должны были вызвать сообразно местам, занимаемым участниками данных событий в этом духовном вихре.

Чем внимательнее мы будем изучать религию, тем больше будем убеждаться, что её единственная цель — благополучие духовенства.

Если бог воздерживается в течение достаточно длительного времени от применения своего правосудия и допускает зло в течение всего существования нашей планеты, какие же могут быть у нас гарантии того, что и в другом мире божественное правосудие не будет точно так же бездействовать и попустительствовать страданиям его обитателей?

Не будь дьявола, многие набожные люди никогда не помышляли бы ни о боге, ни о его духовенстве.

Мораль не имеет ничего общего с религией. Религия не только не служит основой морали, но скорее враждебна ей. Истинная мораль должна быть основана на природе человека. Мораль религиозная всегда будет зиждиться только на химерах и произволе тех людей, которые наделяют Бога языком, часто в корне противоречащем и природе, и разуму человека.

Страх всегда был и будет самым верным средством обмана и порабощения людей.

Мы рождены, чтобы помогать друг другу преодолевать всё, что будет нам ниспослано.

Мы пришли в этот мир, чтобы наслаждаться нихренанеделанием. Не слушайте никого, кто будет уверять, что наше предназначение в другом.

... мы появляемся на свет для того, чтобы помочь друг другу пережить эту самую жизнь, в чем бы там ни был её смысл.

Люди умнеют, как слоны, которые в минуту опасности говорят: «Эге, мы в опасности, но всё будет путём, только надо весу поднабрать, фунтов 200-300», — или как жирафы: «Жизнь — дерьмо, но всё наладится, если только у нас шеи ещё чуток вырастут.»

Тело — это самый прекрасный инструмент, которым Вы будете обладать. Танцуйте. Даже если Вам негде этого делать кроме Вашей гостиной.

Будь мягким. Не позволяй миру сделать тебя жестоким. Не позволяй боли заставить тебя ненавидеть и не допусти, чтобы горечь украла твою сладость.

Уважаемые выпускники! Мажьтесь солнцезащитными кремами! Если бы я мог дать Вам только один совет на будущее: он был бы как раз про солнцезащитные кремы. Выгода их использования была доказана учеными. В то время, как остальные мои рекомендации не имеют более надежной основы, чем собственный путаный опыт. Эти советы я Вам сейчас изложу... Наслаждайтесь силой и красотой своей юности, пока жизнь Вам не нравится — она проходит.
Поверьте мне, через двадцать лет Вы посмотрите свои фотографии и вспомните с чувством, которым Вы сейчас не можете понять: сколько возможностей было открыто перед вами, и как же сказочно Вы на самом деле выглядели. Вы не так много весите, как вам кажется. Не беспокойтесь о будущем, или хорошо, беспокойтесь, но знайте, что эти беспокойства также эффективны, как попытка решить алгебраическое уравнение с помощью пережевывания жевательной резинки. Реальными неприятностями в вашей жизни случаются события, которые никогда не трогали ваш беспокойный ум.
Такие например, что застают вас врасплох, в четыре часа вечера, в какой — нибудь обычный вторник. Ежедневно делайте что — нибудь из того, что Вас пугает. Пойте.
Относитесь бережно к сердцам других людей.
Не миритесь с теми, кто равнодушен к Вашему сердцу. Не забывайте чистить зубы. Не тратьте время на зависть — иногда Вы впереди, иногда позади. Гонка длинна, и в конце концов Вы ее ведете только с самим собой. Помните комплименты, которые Вы получаете, но забывайте оскорбления. И если Вы преуспеете в этом, то скажите мне как. Храните Ваши старые любовные письма, выбрасывайте старые банковские выписки. Периодически потягивайтесь. Не чувствуйте себя виноватым, если Вы не знаете, что хотите делать с вашей жизнью.
Самые интересные люди, из тех что я знаю, понятия не имели в двадцать два года, как они хотят прожить свою жизнь.
Причем некоторые из наиболее интересных мне знакомых сорока лет, не знают до сих пор. Потребляйте кальций. Бережно относитесь к своим коленям. Вам их будет не хватать, когда они выйдут из строя. Может быть Вы вступите в брак, может быть нет.
Может быть у Вас будут дети, может быть нет.
Может быть Вы разведетесь в сорок, а может быть наоборот, Вы будите отплясывать танец маленьких утят на семьдесят пятой годовщине своей свадьбы. Что бы Вы не делали, не хвалите себя слишком много.
Но и не ругайте тоже.
Ваш выбор, как и у всех, наполовину во власти случая. Наслаждайтесь своим телом. Используйте его как Вы только можете.
И не бойтесь того, что другие люди думают об этом. Тело — это самый прекрасный инструмент, которым Вы будете обладать. Танцуйте. Даже если Вам негде этого делать кроме Вашей гостиной. И пожалуйста, не читайте журналы о красивой жизни.
Они только заставят чувствовать себя отвратительно. Будьте благодушны со своими братьями и сестрами — они Ваша лучшая связь с прошлым, и те, кто скорее всего, будет с Вами в будущем. Поймите, что друзья приходят и уходят, но за нескольких, драгоценных, нужно держаться. Прилагайте все усилия что бы преодолеть все разрывы в биографии и в жизни.
Потому что чем старше Вы становитесь, тем больше будут нужны Вам люди, которых Вы знали, когда были молоды. Поживите немного в Москве, но покиньте ее, до того, как она сделает Вас твердым.
Поживите на острове Бали, но покиньте его, до того, как он сделает Вас мягким.
И вообще — путешествуйте. Примите несколько неизбежных истин: цены будут расти, политики будут изменять своим женам, Вы тоже будете стареть, и когда Вы состаритесь, Вы будите фантазировать, что когда Вы были молоды цены были разумными, политики были благородными и дети уважали своих стариков. Кстати, уважайте своих стариков — Вы никогда не знаете, когда они уйдут навсегда. Не рассчитывайте, что кто — нибудь будет обеспечивать вас.
Может у Вас есть свой инвестиционный фонд, может у Вас есть богатый супруг, или супруга, но вы никогда не знаете, когда каждый из них может покинуть Вас. Не экспериментируйте слишком много со своими волосами.
Или к тому времени когда Вам стукнет сорок, они будут выглядеть на восемьдесят пять. Все мы когда — нибудь умрем.
Но важно продержаться до конца во что — то веря.
В этом самая большая трудность, потому что, кажется, нет ни черта такого, во что действительно стоило бы верить. Вот такие вот советы, уважаемые выпускники. Но будьте осторожны и терпеливы с теми, кто Вам их дает. Совет — это форма ностальгии.
Это способ выуживания прошлого из мусорной кучи, закрашивание свежими красками нелицеприятных моментов, и переработки их в нечто более дорогое, чем оно было. Но то что солнцезащитные кремы действительно спасают вашу кожу от ожогов — это доказано учеными. Так что смело мажьтесь.

Язык, который умудрен знаниями, не будет запинаться.

Не будь сварливым и неуживчивым, такие люди никогда не выходят из нищенского состояния.

Будь терпимей к чужим ошибкам. Возможно, ты и сам появился на свет по ошибке.

Никто не знает, какой будет концовка. Чтобы точно знать, что произойдет после смерти, нужно умереть, хотя у католиков на этот счет есть какие-то надежды.

Мудрец женится, чтобы иметь детей, притом от самых красивых женщин; он не будет избегать и любовных связей — ибо только мудрец знает, кого стоит любить.

Сходиться нужно с теми женщинами, которые сами за это будут благодарны.

Сегодня вечером у нас будет небольшая вечеринка. Я ненавижу крошечные вечеринки, они заставляют их постоянно работать.

Да, я обнаружил, что незаметно, искренне любил ее; и самые счастливые часы в моей жизни были то, что я провел с ней.

Я был спокоен, но я не был слепым.

Прошло много лет с тех пор, как у меня был такой образцовый овощ.

Я доставляю вам радость нашего нового племянника и надеюсь, что если он когда-нибудь будет повешен, его не будет, пока мы не станем слишком взрослыми, чтобы заботиться об этом.

Возможно, я был несправедливым, слабым и обиженным, но никогда не был непостоянным.

Смысл всегда будет привлекать для меня.

Смейся сколько хочешь, но ты не будешь смеяться мне, по моему мнению.

Я не хочу, чтобы люди были очень приятными, так как это избавляет меня от необходимости их любить.

Она была убеждена, что могла бы быть счастлива с ним, когда они вряд ли встретятся.

Если бы мне нельзя было ни разу посмеяться над собой и над другими, уверена, что к концу уже первой главы, я повеселись бы от отчаяния. Так не лучше ли мне идти по выбранному пути и придерживается своего стиля; может быть, меня и ждут неудачи, но я убеждена, что они будут еще большими, если я изменю себе.

Когда я влюблюсь, это будет навечно.

Виктор Гюго был безумцем, который вообразил себя Виктором Гюго.

Жизнь всегда будет достаточно плоха для того, чтоб желание лучшего не угасало в человеке.

Если кактусы отвлекли вас от резьбы из дерева – да будут прокляты и сгниют! Дрянь кактусы. Иван Соловей-Ракицкий развёл их в саду кучу, всех сортов

Основная задача всех церквей была одна и та же: внушать бедным холопам, что для них — нет счастья на земле, оно уготовано для них на небесах, и что каторжный труд на чужого дядю — дело богоугодное.

Куча людей была там только потому что: «Ох, сыграй нам Enter Sandman», так что мы играли ее первой, чтобы к черту убрать эту дрянь с дороги. Так что им пришлось вытерпеть остальное дерьмо! Они должны были услышать старое дерьмецо. Знаешь, ты должен использовать его против них.

Мы Metallica, мы приезжаем в город, «рвем его в клочья» и уезжаем. Так мы и начинали: нам по 17-18 лет, у нас есть, что сказать, так что слушайте нас или мы будем играть громче и быстрее!

Мой батя был одним из этих «ну-ка, быстро состриг волосню»-парней.

Вот что будет с тобой, если ты не перестанешь грызть ногти!

Не дай нам бог дожить до того дня, когда все будет так плохо, как об этом пишут газеты.

Даже если Вы на правильном пути, Вас задавят, если Вы будете просто сидеть на дороге.

Россия такая страна, о которой что ни скажешь, всё будет правдой, даже если это неправда.

Нет ничего более глупого, чем образованный человек, если Вы отделяете его от предмета, в котором он был образован.

Неудача означала избавление от всего несущественного. Я перестала притворяться перед собой, что я была какой-то другой, нежели на самом деле, и стала направлять всю свою энергию на завершение единственной работы, которая что-то значила для меня. Если бы я действительно преуспела в чём-либо ещё, я бы никогда не смогла найти решимость добиться успеха в том, что было действительно моим. Я освободилась, потому что мой самый большой страх реализовался и я всё ещё была жива, у меня всё ещё была дочь, которую я обожала, у меня была старая пишущая машинка и большая идея. И так каменное дно стало прочным фундаментом, на котором я перестроила свою жизнь.

Я возвращалась в Лондон одна в переполненном поезде, и идея о Гарри Поттере просто пришла мне в голову. Я писала почти непрерывно с шестилетнего возраста, но никогда раньше меня так не взволновывала идея. К моему огромному разочарованию, у меня не было пишущей ручки и я была слишком застенчива, чтобы попросить кого-нибудь одолжить... У меня не было рабочей ручки с собой, но я думаю, что, наверное, это было хорошо. Я просто сидела и думала четыре часа (задержки поезда), в то время как все детали пузырились в моём мозгу, и этот тощий черноволосый мальчик в очках, который не знал, что он волшебник, становился для меня всё более и более реальным. Может быть, если бы я замедлила ход мыслей, чтобы зафиксировать их на бумаге, то подавила бы некоторые из них (хотя иногда мне интересно, сколько из того, что я представила себе тогда, я забыла к тому времени, когда оказалась с ручкой). Я начала писать «Философский камень» в тот же вечер, хотя те первые несколько страниц не имеют ничего общего с законченной книгой.

Помню, ещё во время выхода первых книг, журналистка сказала мне, что миссис Уизли «ну, знаете, просто мама». Я была в абсолютной ярости от этого замечания. Я считаю себя феминисткой, и мне всегда хотелось показать, что если женщина просто сделала выбор, свободный говорить: «Я создам семью, и это будет мой выбор. Я могу вернуться к карьере, могу работать неполный рабочий день, но это мой выбор», это не значит, что это всё, на что она способна. И как подтвердилось в том небольшом сражении, Молли Уизли выходит вперёд и доказывает, что она такой же воин, как и все на этом поле битвы.

Понимаете, я была просто... и очень важно об этом говорить... я была обыкновенной заучкой в веснушках. Просто чертовым книжным червем. И я невероятно долго искала в книгах героинь, похожих на меня. Конечно, кое-что я все-таки нашла, но... очень мало обычных женских персонажей, которые не обязаны быть сексуальными, чтобы стать героиней. И создавая Гермиону, я чувствовала, что создаю героиню, которая не была сексуальной, но в то же время не являлась типичной «девочкой в очках», которая абсолютно асексуальна. Понимаете, о чем я? Она девочка, настоящая девочка. Ей нравится Рон, но надежды её невелики. Настоящая девочка. Но она никогда не отказывает себе в уме. Никогда не старается вести себя глупо, или выглядеть глупее. Не пытается сделать Рону приятное за счет принижения себя и своих достоинств. Поэтому они так поздно оказываются вместе, такова реальность жизни. Но я горжусь Гермионой. Она такая, какая есть. И если это слышат такие девочки, как я, тогда, конечно, я безумно счастлива. В этом вся суть.

Каждая история живёт до тех пор, пока хоть кто-то хочет её слушать. Истории, которые нравятся нам больше всего, живут в нас вечно. Так что сколько бы вы не возвращались к прочтению книг или просмотру фильмов, Хогвартс будет всегда рядом, чтобы принять вас домой.

Король должен помнить три вещи: что он управляет людьми, что он обязан управлять ими согласно с законами, что он не вечно будет управлять.

Царь должен помнить три вещи: что он управляет людьми, что он обязан управлять ими согласно с законами, что он не вечно будет управлять.

Я лучше умру твёрдо стоя на ногах, чем буду жить на коленях.