Цитаты со словом "слишком"

Молодость обычно слишком молода для юности. — из «Признания авантюриста Феликса Круля»

С течением времени я все больше убеждаюсь в том, что лучший способ инвестиций - это вложить приличную сумму денег в предприятия, о которых кто-то что-то знает и в правильность управления которыми кто-то не слишком верит.

Я видел слишком много духовно богатых ребят. А вот с материальным богатством у них были проблемы.

Когда встречаются два человека, каждый из них меняется под влиянием другого, таким образом, ты получаешь двух новых людей. Может быть это значит ... Дьявол, слишком уж запутанно все это!

Достаточно! или слишком много.

Никакая птица не залетит слишком высоко, если она летит на собственных крыльях.

Мы слишком мало ценим то, что нам дается без усилий... и было бы очень странно, если бы мало ценилась такая удивительная вещь, как свобода.

Все, что достигается чересчур легко, не слишком ценится нами. Лишь то ценится нами, за что дорого заплачено. Только небесам ведома настоящая цена всего.

Правда слишком многогранна для того, чтобы кто-либо позволял себе думать, что он знает всю правду.

После шестидесяти требуются особые силы, чтобы начинать жизнь заново. Мои же силы истощены годами скитаний вдали от родины. К тому же я думаю, что лучше сейчас, с поднятой головой, поставить точку в существовании, главной радостью которого была интеллектуальная работа, а высшей ценностью – личная свобода. Я приветствую всех своих друзей. Пусть они увидят зарю после долгой ночи! А я слишком нетерпелив и ухожу раньше них.

Станислав Бересь: Вы слишком легко упаковываете Гуссерля и Хайдеггера в один мешок, а во-вторых, одним ударом топора разрубаете многослойную ткань их систем.
— Я отдаю себе отчёт в неслыханной утончённости, необыкновенной деликатности и в разных замечательных идеях, которые высказывали и один, и второй, впрочем, каждый по-своему. Я знаю также, что перечислять их на одном дыхании предосудительно, но чтобы это сделать добросовестно, мы должны были бы проболтать до конца света. Так или иначе, их позиция всегда казалась мне своего рода ужасным ограничением. Это как древняя башня из слоновой кости, в которой они закрылись вместе со своими верными учениками и духовными преемниками и теперь сидят там и долбят, в то время как мир не хочет останавливаться и идет дальше. И что самое худшее, идёт в абсолютно другую сторону.

Мы пришли слишком поздно для Богов,
но слишком рано – для Бытия.
Поэзия Бытия лишь только началась,
и это – Человек.

...Все мы, включая и тех, кто думает по долгу службы, достаточно часто бедны мыслью, мы слишком легко становимся бездумными. Бездумность – зловещий гость, которого встретишь повсюду в сегодняшнем мире, поскольку сегодня познание всего и вся доступно так быстро и дешево, что в следующее мгновение полученное так же поспешно и забывается.

Человек, непричастный к событиям, услышав о деяниях, превосходящих его собственные силы, пожалуй, из зависти подумает, что иные подвиги слишком преувеличены. Ведь люди верят в истинность похвал, воздаваемых другим, лишь до такой степени, в какой они считают себя способными совершить подобные подвиги. А все, что свыше их возможностей, тотчас же вызывает зависть и недоверие.

Большая часть людей слишком ленива для того, чтобы докапываться до истины; они довольствуются первым же попавшимся им авторитетным мнением.

Не слишком доверяйся внешнему виду.

Можно заткнуть людям рот, но нельзя запретить им думать, лишь потому, что они слишком молоды.

Многие из тех, для кого день тянется слишком долго, сетуют, что жизнь чересчур коротка.

Женщины слишком не доверяют мужчинам вообще и слишком доверяют им в частности.

Когда план слишком долго и тщательно выстраивают, он в результате исчезает.

Мы слишком привыкли к тому, что мы делаем и что делают другие вокруг нас, нас это не поражает; привычка — великое дело, это самая толстая цепь на людских ногах; она сильнее убеждений, таланта, характера, страстей, ума.

Афоризм нельзя продиктовать машинистке. Было бы слишком долго. Афоризм никогда не содержит всей правды: в нём либо полправды, либо полторы.

Мы были достаточно цивилизованны, чтобы построить машину, но слишком примитивны, чтобы ею пользоваться.

Что слишком глупо, чтобы быть просто сказанным, то поется.

В делах любви, знаешь ли, «слишком» ещё не значит «достаточно.»

Флоренский был какой-то исторически непостижимый человек во всём своём жизненном облике. «Вы ноумен, — помню как-то сказал ему Розанов. И при этом добавил: — Но у Вас есть один недостаток — Вы слишком обаятельны: русский поп не может быть обаятельным.»

Редко человек понимает конечный смысл того, что он делает, и большею частью он понимает его слишком поздно для того, чтобы изменить делаемое. Вмешательство индивидуальной воли в пути истории всегда бывает напрасным. Этой доли напрасности я не мог не замечать и во всём, что мне случалось высказывать. Не человек делает свою историю, он только терпит её, в ней радуется, или, напротив, скорбит, страдает.

Наверное, так себя чувствовали чёрные, когда Элвис прославился... Разумеется, неприятно читать, что у Уитни Хьюстон музыкальная карьера, о которой я могла бы только мечтать, а у Шэрон Стоун такая актёрская карьера, которой у меня никогда не будет. Не потому, что мне хотелось бы быть этими женщинами — я лучше умру, — но ведь они ужасающе посредственны, а их постоянно приводят в пример как образцы добродетели и чего-то вроде планки, дабы унизить меня. Созданное мною оригинально и уникально. И я вкладываю всю себя, будь то моя книга или альбом, но это принесло мне лишь головную боль и страдания... Я не думаю, что смогу притворяться, дабы быть принятой. Я слишком умна. И слишком горда.

Кто не уважает себя, тот — несчастен, но зато тот, кто слишком доволен собой, — глуп.

Мораль и политика слишком далеки друг от друга.

Никакая чужая жертва во имя мира не может считаться слишком большой.

Люди разучились читать рассказы главным образом потому, что научились читать слишком быстро.

Дьявол не менее необходим духовенству, чем Бог; уж слишком много выгод извлекают священники из борьбы между Богом и Дьяволом, чтобы согласиться на примирение этих двух врагов, на единоборстве которых зиждятся их существование и их доходы.

Люди нуждаются в хорошей лжи, потому что кругом слишком много плохой.

Уважаемые выпускники! Мажьтесь солнцезащитными кремами! Если бы я мог дать Вам только один совет на будущее: он был бы как раз про солнцезащитные кремы. Выгода их использования была доказана учеными. В то время, как остальные мои рекомендации не имеют более надежной основы, чем собственный путаный опыт. Эти советы я Вам сейчас изложу... Наслаждайтесь силой и красотой своей юности, пока жизнь Вам не нравится — она проходит.
Поверьте мне, через двадцать лет Вы посмотрите свои фотографии и вспомните с чувством, которым Вы сейчас не можете понять: сколько возможностей было открыто перед вами, и как же сказочно Вы на самом деле выглядели. Вы не так много весите, как вам кажется. Не беспокойтесь о будущем, или хорошо, беспокойтесь, но знайте, что эти беспокойства также эффективны, как попытка решить алгебраическое уравнение с помощью пережевывания жевательной резинки. Реальными неприятностями в вашей жизни случаются события, которые никогда не трогали ваш беспокойный ум.
Такие например, что застают вас врасплох, в четыре часа вечера, в какой — нибудь обычный вторник. Ежедневно делайте что — нибудь из того, что Вас пугает. Пойте.
Относитесь бережно к сердцам других людей.
Не миритесь с теми, кто равнодушен к Вашему сердцу. Не забывайте чистить зубы. Не тратьте время на зависть — иногда Вы впереди, иногда позади. Гонка длинна, и в конце концов Вы ее ведете только с самим собой. Помните комплименты, которые Вы получаете, но забывайте оскорбления. И если Вы преуспеете в этом, то скажите мне как. Храните Ваши старые любовные письма, выбрасывайте старые банковские выписки. Периодически потягивайтесь. Не чувствуйте себя виноватым, если Вы не знаете, что хотите делать с вашей жизнью.
Самые интересные люди, из тех что я знаю, понятия не имели в двадцать два года, как они хотят прожить свою жизнь.
Причем некоторые из наиболее интересных мне знакомых сорока лет, не знают до сих пор. Потребляйте кальций. Бережно относитесь к своим коленям. Вам их будет не хватать, когда они выйдут из строя. Может быть Вы вступите в брак, может быть нет.
Может быть у Вас будут дети, может быть нет.
Может быть Вы разведетесь в сорок, а может быть наоборот, Вы будите отплясывать танец маленьких утят на семьдесят пятой годовщине своей свадьбы. Что бы Вы не делали, не хвалите себя слишком много.
Но и не ругайте тоже.
Ваш выбор, как и у всех, наполовину во власти случая. Наслаждайтесь своим телом. Используйте его как Вы только можете.
И не бойтесь того, что другие люди думают об этом. Тело — это самый прекрасный инструмент, которым Вы будете обладать. Танцуйте. Даже если Вам негде этого делать кроме Вашей гостиной. И пожалуйста, не читайте журналы о красивой жизни.
Они только заставят чувствовать себя отвратительно. Будьте благодушны со своими братьями и сестрами — они Ваша лучшая связь с прошлым, и те, кто скорее всего, будет с Вами в будущем. Поймите, что друзья приходят и уходят, но за нескольких, драгоценных, нужно держаться. Прилагайте все усилия что бы преодолеть все разрывы в биографии и в жизни.
Потому что чем старше Вы становитесь, тем больше будут нужны Вам люди, которых Вы знали, когда были молоды. Поживите немного в Москве, но покиньте ее, до того, как она сделает Вас твердым.
Поживите на острове Бали, но покиньте его, до того, как он сделает Вас мягким.
И вообще — путешествуйте. Примите несколько неизбежных истин: цены будут расти, политики будут изменять своим женам, Вы тоже будете стареть, и когда Вы состаритесь, Вы будите фантазировать, что когда Вы были молоды цены были разумными, политики были благородными и дети уважали своих стариков. Кстати, уважайте своих стариков — Вы никогда не знаете, когда они уйдут навсегда. Не рассчитывайте, что кто — нибудь будет обеспечивать вас.
Может у Вас есть свой инвестиционный фонд, может у Вас есть богатый супруг, или супруга, но вы никогда не знаете, когда каждый из них может покинуть Вас. Не экспериментируйте слишком много со своими волосами.
Или к тому времени когда Вам стукнет сорок, они будут выглядеть на восемьдесят пять. Все мы когда — нибудь умрем.
Но важно продержаться до конца во что — то веря.
В этом самая большая трудность, потому что, кажется, нет ни черта такого, во что действительно стоило бы верить. Вот такие вот советы, уважаемые выпускники. Но будьте осторожны и терпеливы с теми, кто Вам их дает. Совет — это форма ностальгии.
Это способ выуживания прошлого из мусорной кучи, закрашивание свежими красками нелицеприятных моментов, и переработки их в нечто более дорогое, чем оно было. Но то что солнцезащитные кремы действительно спасают вашу кожу от ожогов — это доказано учеными. Так что смело мажьтесь.

С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.

Я доставляю вам радость нашего нового племянника и надеюсь, что если он когда-нибудь будет повешен, его не будет, пока мы не станем слишком взрослыми, чтобы заботиться об этом.

Женщины придают слишком большое значение единственному восхищенному взгляду. А мужчины стараются их в этом заблуждении поддержать

... сказала себе тоже не надеяться. Но было слишком поздно. Надежда уже вошла ...

Сати против Сати. – Установить культ Сати трудно, ведь очарование Сати как раз в том, что он даёт слишком мало поводов для обожествления.

Такт в дерзости — это умение почувствовать, до какого предела можно зайти слишком далеко.

Я всегда презирал людей, которые слишком заботятся о том, чтобы быть сытыми.

Слишком многие люди тратят деньги, которые они с трудом заработали, на вещи, которые им не нужны, чтобы впечатлить людей, которые им не нравятся.

Прошлое бывает слишком тяжелым для того, чтобы повсюду носить его с собой. Иногда о нем стоит забыть ради будущего.

Я возвращалась в Лондон одна в переполненном поезде, и идея о Гарри Поттере просто пришла мне в голову. Я писала почти непрерывно с шестилетнего возраста, но никогда раньше меня так не взволновывала идея. К моему огромному разочарованию, у меня не было пишущей ручки и я была слишком застенчива, чтобы попросить кого-нибудь одолжить... У меня не было рабочей ручки с собой, но я думаю, что, наверное, это было хорошо. Я просто сидела и думала четыре часа (задержки поезда), в то время как все детали пузырились в моём мозгу, и этот тощий черноволосый мальчик в очках, который не знал, что он волшебник, становился для меня всё более и более реальным. Может быть, если бы я замедлила ход мыслей, чтобы зафиксировать их на бумаге, то подавила бы некоторые из них (хотя иногда мне интересно, сколько из того, что я представила себе тогда, я забыла к тому времени, когда оказалась с ручкой). Я начала писать «Философский камень» в тот же вечер, хотя те первые несколько страниц не имеют ничего общего с законченной книгой.

Что-то большее, чем правда, было бы слишком много.

Образование не слишком меняет жизнь. Оно только поднимает беды на более высокий уровень.

Один из самых печальных уроков истории заключается в том, что, если мы были одурачены достаточно долго, мы склонны отвергать какие-либо доказательства обмана. Мы больше не хотим искать истину. Обман захватил нас: слишком больно признаться — даже самим себе — что мы были так доверчивы.

«Почему Луна круглая?» — спрашивает малыш. Почему трава зеленая? Откуда берутся сны? До какой глубины можно прорыть тоннель? Почему на ногах есть пальцы? Слишком часто учителя и родители отмахиваются от таких вопросов с пренебрежением, даже с насмешкой или спешат сменить тему: «А что, Луна должна быть квадратная?» Дети быстро понимают, что такие вопросы взрослым не по душе. Несколько раз повторится негативный опыт — и еще один ребенок потерян для науки. Хоть убей, не понимаю, с какой стати взрослым нужно притворяться всеведущими и перед кем — перед шестилетками! Неужели нельзя честно признаться, что ты чего-то не знаешь? Такая хрупкая самооценка?

Что? Конечно, мне не нравится идея смерти! Но если я действительно умру слишком молодым

Что? Конечно, мне не нравится идея смерти! Но если я действительно умру слишком молодым, я надеюсь, что смогу выполнить достаточно вещей, чтобы обо мне помнили.

Не требуйте слишком большого ума: Вряд ли нужно так много ума, чтобы сообразить

После поражения даже верхи становятся на некоторое время пацифистами. После победы даже низы — сторонники войны, по крайней мере пока не обнаружится, что для них победа не слишком отличается от поражения.

Слишком странный, для того, чтобы выжить, слишком ценный, для того, чтобы умереть!

Когда знаешь слишком много, трудно не лгать.

Великие истины слишком важны, чтобы быть новыми.

Жизнь слишком коротка, чтобы делать для себя то, что могут для тебя сделать за деньги другие.

Мне кажется, что люди, обычные заурядные люди, никак не соответствуют грандиозной идее вечной жизни. Со своими ничтожными страстишками, мелкими добродетелями и пороками они вполне на месте в повседневности бытия; но идея бессмертия слишком величественна, она не вмещается в форму столь скромного размера.

Я многого жду от людей, которых люблю, — быть может, слишком многого. Я жду, даже прошу. Но требовать я не умею.

Не бойтесь зайти слишком далеко, потому что истина всегда ещё дальше.

Бывало ли такое, чтобы две молчаливые души, такие непохожие, так подошли друг другу? Конечно, мы часто чувствуем одинаково, но даже когда мы ощущаем что-то по-разному, мы все таки понимаем друг друга, хоть у нас нет общего языка. Нам не нужны слова, произнесенные вслух. Мы для этого слишком непонятны и загадочны.

Когда нововведение слишком трудно установить, это служит доказательством, что в нем нет необходимости.

Одиночество так же необходимо разуму, как воздержание в еде — телу, и точно так же гибельно, если оно слишком долго длится.

Я отбрасывал слишком большую тень, и мой сын стал съеживаться. Он винил меня во всех неудачах: если бы отцу не досталась вся слава, если бы отец не оставлял таких больших следов на песке. Я подумал: «Господи, он себя в гроб загонит»

Я слишком уважаю женщин, чтобы жениться на них.

Я заинтересовался бодибилдингом ещё в детстве — из-за кино. Однажды я увидел Стива Ривза в «Освобожденном Геркулесе» и подумал: «Этот странный парень с бородой и широченными икрами может разрушить храм в одиночку и замочить всю римскую армию. Мне тоже так хочется». Я стал размышлять о том, как бы мне хотелось выглядеть. Не всякому нравится быть слишком накачанным, потому что тогда ты не очень-то похож на человека. Ты похож на Геракла, что неплохо до тех пор, пока тебе не предложат роль бухгалтера.

Главной опасностью в жизни является то, что вы предпринимаете слишком много мер предосторожности.

Мы приложим все усилия, чтобы остановить Промышленную Революцию, пока еще не слишком поздно, затормозить рост народонаселения на приемлемом уровне, постепенно заменить количественные денежные инструменты качественными, бороться за децентрализацию и за сохранение ресурсов. Промышленная Революция в своей основе является вирусным заболеванием, направленным на контролируемое воспроизведение идентичных объектов и личностей. Если ты производишь мыло, тебе глубоко насрать, кто покупает твое мыло, пока продажи растут, а с ними — прибыли. Тебе насрать и на то, кто его производит, кто работает в твоих фабриках. Главное, чтобы мыло варилось.

Демократия основана на идее, что власть в принципе опасна, и важно не давать возможности одному человеку или группе людей иметь слишком много власти и слишком долго.

Я страстно хочу заняться каким-нибудь делом по душе или, скорее, делом, которое бы меня страстно увлекло. М-да... Пожалуй, слишком много страсти для одной фразы.

В Азии слишком много Азии, она слишком стара. Вы не можете исправить женщину, у которой было много любовников, а Азия ненасытна в своих флиртах с незапамятных времен. Она никогда не будет увлекаться воскресной школой и не научится голосованию иначе, как с мечом в руках.

Человек всегда должен был бороться, чтобы не быть подавленным племенем. Если вы попробуете это, вы будете часто одиноки, а иногда и напуганы. Но никакая цена не слишком высока, чтобы платить за привилегию владеть собой.

Мужчины строят слишком много стен и недостаточно мостов.
Мы построили слишком много стен и мало мостов

Что касается общеизвестного довода, будто бы склонность к мясу и вкусовое наслаждение, которое оно доставляет, служит лучшим доказательством его пригодности, то многие дикие народы с таким же наслаждением пожирают всякого рода неестественную отвратительную пищу, так что приятный вкус, сам по себе, ничего не доказываете или, вернее, доказывает слишком многое.

Когда я читаю прозу, меня интересует не сюжет, не новеллистика, а просто литература, писание. Всегда следует разграничивать, с кем вы имеете дело — с автором романа или с писателем. В счастливых случаях имеет место совпадение. Но слишком часто роман становится целью писателя. В то время как целью писателя должно быть нечто иное: выражение мироощущения посредством языка. А вовсе не посредством сюжета.

Люди вышли из того возраста, когда прав был сильный. Для этого на свете слишком много слабых. Единственная правота — доброта. От зла, от гнева, от ненависти — пусть именуемых праведными — никто не выигрывает. Мы все приговорены к одному и тому же: к смерти. Умру я, пишущий эти строки, умрете Вы, их читающий. Останутся наши дела, но и они подвергнутся разрушению. Поэтому никто не должен мешать друг другу делать его дело. Условия существования слишком тяжелы, чтобы их еще усложнять.

... Помните, что рядом с вами всегда кто-то есть: ближний. Никто не просит вас любить его, но старайтесь не слишком его беспокоить и не делать ему больно; старайтесь наступать ему на ноги осторожно...

Старайтесь не слишком полагаться на политиков — не столько потому, что они неумны или бесчестны, как чаще всего бывает, но из-за масштаба их работы, который слишком велик даже для лучших среди них, на ту или иную политическую партию, доктрину, систему или их прожекты. Они могут в лучшем случае несколько уменьшить социальное зло, но не искоренить его. Каким бы существенным ни было улучшение, с этической точки зрения оно всегда будет пренебрежимо мало, потому что всегда будут те, хотя бы один человек, — кто не получит выгоды от этого улучшения.

Старайтесь быть добрыми к своим родителям. Если вам необходимо бунтовать, бунтуйте против тех, кто не столь легко раним. Родители — слишком близкая мишень; дистанция такова, что вы не можете промахнуться.

Что если сам собой задохнешься? Если из-за настойчивого самонаблюдения отверстие, через которое ты впадаешь в мир, станет слишком маленьким или совсем закроется? Временами я совсем недалек от этого.

Тебе слишком больно думать о том, что во всём виновато будущее, которое убивает того, кто с тобой. А всё же было бы прекрасно, потрясающе, и ты это знаешь, если бы в этой жизни нашлось место и для нас двоих.

Счастливый брак — это долгий разговор, который всегда кажется слишком коротким.

Вы слишком сильно чувствуете своё «я» или слишком от него зависите, а это отнюдь не то же самое, что быть сильной личностью.

Пока большинство учёных слишком заняты развитием новых теорий, описывающих, что есть Вселенная, и им некогда спросить себя, почему она есть. Философы же, чья работа в том и состоит, чтобы задавать вопрос «почему», не могут угнаться за развитием научных теорий. В XVIII в. философы считали всё человеческое знание, в том числе и науку, полем своей деятельности и занимались обсуждением вопросов типа: было ли у Вселенной начало? Но расчёты и математический аппарат науки XIX и XX вв. стали слишком сложны для философов и вообще для всех, кроме специалистов. Философы настолько сузили круг своих запросов, что самый известный философ нашего века Витгенштейн по этому поводу сказал: «Единственное, что ещё остаётся философии, — это анализ языка». Какое унижение для философии с её великими традициями от Аристотеля до Канта!

Я думаю, что люди сегодня как-то уж слишком увлеклись всяким там интернетом, финансами и правом. Это одна из причин, почему у нас мало инноваций.

Хорошего не может быть слишком много.

Я пытался облегчить страдания шестой армии, которой я командовал прежде Паулюса, но во время контратаки это было невозможно. Вскоре я отдал приказ шестой армии контратаковать - но это сделать не получилось. Наконец, я отдал приказ шестой армии вырываться из окружения, но Паулюс сказал, что уже слишком поздно и невозможно. Гитлер не хотел, чтоб шестая армия вырывалась из котла, и приказал ей сражаться до последнего человека. Я считаю, если бы Гитлер приказал шестой армии прорываться, это стало бы ее гибелью.

Слава Богу, отчаянью я не предавался даже и в минуты, несравненно более тяжкие. Я слишком уверен в том, что Тот, кто распоряжается делами мира, им созданного, несравненно умнее всех нас и знает, что делать, а потому ни в каком случае упасть духом не могу без его воли.

...У меня никогда не было денег в то время, когда я об них думал. Деньги, как тень или красавица, бегут за нами только тогда, когда мы бежим от них. Кто слишком занят трудом своим, того не может смутить мысль о деньгах, хотя бы даже и на завтрашний день их у него недоставало.

...Сам не знаю, какая у меня душа, хохлацкая или русская. Знаю только то, что никак бы не дал преимущества ни малороссиянину перед русским, ни русскому пред малороссиянином. Обе природы слишком щедро одарены богом, и как нарочно каждая из них порознь заключает в себе то, чего нет в другой — явный знак, что они должны пополнить одна другую. Для этого самые истории их прошедшего быта даны им непохожие одна на другую, дабы порознь воспитались различные силы их характеров, чтобы потом, слившись воедино, составить собою нечто совершеннейшее в человечестве.

Когда птица сердца начинает петь, слишком часто разумнее закрыть ей уши.

Мне надо что-то сделать с моим членом. Когда я надеваю женские брюки, они слишком подчеркивают моё хозяйство.

Для такого миниатюрного создания, как я, у меня слишком большой рот, особенно после нескольких рюмок. Я нажил себе много врагов. Но если бы я не говорил то, что думаю, я бы себя отпинал. Очень важно всегда высказывать свое мнение.

Слишком горячая и пылкая любовь нагоняет на нас, в конце концов, скуку и вредна точно так же, как слишком вкусная пища для желудка.

Самая большая опасность для большинства из нас состоит не в том, что наша цель слишком высока и мы ее пропускаем, а в том, что она слишком низкая и мы ее достигаем.

Помните: никто ещё на смертном одре не жалел о том, что слишком мало времени проводил в офисе!

Еще не все колеса изобретены: мир слишком удивителен, чтобы сидеть сложа руки.

Жизнь слишком коротка, чтобы делать не то, что нравится!

Мне всегда сильно вредит то, что я слишком недооцениваю тех, кого не уважаю.

Как мал промежуток между временем, когда человек еще слишком молод и когда он уже слишком стар.

Я никто. Я бродяга. Я бомж. Я товарный вагон и бутыль вина. И опасная бритва, если вы подойдёте ко мне слишком близко.

Дерьмо - всё равно что сахар для мух. Когда они не могут пить вашу кровь, они едят дерьмо, чтобы жить. Вы плодите слишком много людей, которые живут приятно и легко, не видят и не знают реальности. Те, кто выдвигал лозунг «Убей свинью и разрушь систему», играли всего лишь роль пугала для центров управления этой системой, и они теперь оказались переодетыми в вашу униформу, пересажены в ваши суды и в ваши комитеты, но страх опутывает ваше сознание и не даст вам расслабиться.

Я наблюдал за другими людьми, которые проживали свою жизнь, особо не задумываясь над такими вопросами, как: «почему я здесь нахожусь?'», «каково моё предназначение?», «в чём смысл?». И, в конце концов я решил, что слишком много размышляю на эту тему. Если говорить совсем начистоту — я думаю, что мое стремление к соревнованию и преодолению является компенсирующим качеством, потому что в глубине души я знаю, что не могу ответить на множество из этих вопросов, ответ на которые, как мне кажется, мы все должны знать. У меня нет никакой внешней силы, и это причина, почему я борюсь со страхом и постоянными размышлениями, которые порой заходят слишком далеко.

Отчаяние и Гениальность слишком часто связаны.

Её платье начинается слишком поздно и заканчивается слишком рано.

Я всегда обдумывал действия людей, слишком легко говорящих о том, что у них на уме.

Наш прогресс проверяется не увеличением изобилия у тех, кто уже имеет много, а тем, способны ли мы достаточно обеспечить тех, кто имеет слишком мало.

Между прочими занятиями, я исполнил здесь два намерения, которые давно собирался осуществить, а именно, познакомился с двумя до сих пор бывшими мне неизвестными произведениями: «Хованщиной» Мусоргского и «Парсивалем» Вагнера. В «Хованщине» я нашёл именно то, чего ожидал: претензию на реализм, своеобразно понимаемый и применённый, жалкую технику, бедность изобретения, от времени до времени талантливые эпизоды, но в море гармонической нескладицы и манерности, свойственной кружку музыкантов, к которым Мусоргский принадлежал. Совсем другое впечатление производит «Парсиваль»: здесь имеешь дело с великим мастером, с гениальным, хотя и заблуждающимся художником. Богатство гармонии изумительное, чрезвычайное, слишком роскошное, в конце концов утомляющее даже специалиста, а что же должны чувствовать простые смертные, в течение трёх часов угощаемые этим ни на минуту не прекращаемым потоком хитрейших гармонических фокусов? Мне всегда казалось, что вагнеристы из неспециалистов напускают на себя восторг, которого в глубине души не ощущают.

Чем дольше Вы идёте к успеху, тем он становится ближе. Слишком многие бросают дело за шаг до победы. Запомните: этот шаг сделают другие.

Не будем слишком обольщаться нашими победами над природой. За каждую такую победу она мстит нам.

Умеренность необходима во всем. Слишком много лет жизни вредит.

Невеста у алтаря: «Наконец то! Наконец то!» Жених: «Уже слишком поздно! Слишком поздно!»

Больше всего мы делаем обычно тогда, когда думаем, что делаем слишком мало.

Никто не знает достаточно; слишком много знают слишком многие.

Слишком много таланта иметь нельзя, но слишком много талантов — можно.

Художник не забудет убрать капельки пота, которого стоил ему его труд. Если старание видимо — значит, его слишком мало.

Нас оценивают либо слишком высоко, либо недостаточно высоко; нас никогда не принимают по нашей реальной ценности.

Тот, кто слишком легко признается в ошибках, редко способен исправиться.

Падение слишком быстрое можно принять за полет.

Люди, которые вас чем-то обидели или заставили страдать, сами страдают и заблудились в жизни. Помните об этом и не будьте слишком строги.

Слишком часто реформатор был тем, кто заставлял богатых объединяться против бедных.

Не воспринимай жизнь слишком серьезно - ты никогда не выберешься из нее живым.

Многим кажется, что женщины привнесли бы в политику кротость или чувствительность. Но женщина опасна в политике тем, что она слишком любит мужские методы.

История, сводящая к экономике и политику, и этику, — и примитивна, и неверна. Она смешивает необходимые условия существования с жизнью, а это совсем разные вещи. Точно так же можно сказать, что, поскольку человек не способен передвигаться без ног, главное его дело — покупка чулок и башмаков. Еда и питье поддерживают людей словно две ноги, но бессмысленно предполагать, что не было других мотивов во всей истории. Коровы безупречно верны экономическому принципу — они только и делают, что едят или ищут, где бы поесть. Именно поэтому двенадцатитомная история коров не слишком интересна.

Поверьте, сходят с ума вовсе не люди с богатым воображением. Даже в самом трагическом состоянии духа они не теряют рассудка. Их можно всегда встряхнуть, разбудить от страшного сна, поманив более светлыми видами, потому что у них есть воображение. Сходят с ума люди без воображения. Упрямые стоики, преданные одной идее и понимающие ее слишком буквально. Молчальники, которые дуются-дуются, кипят, пока не взорвутся.

Нередко в жизни бывают случаи, когда умно не слишком умным быть.

Я ни в чем не измеряю свой успех. Что случилось вчера, то случилось вчера, а думать надо о том, что будет завтра. Жизнь у меня бежит слишком быстро, чтобы думать о прошедшем.

Настоящая проблема этого мира в том, что слишком много людей взрослеют. Они забывают, каково этого, когда тебе 12 лет.

Беда нашего мира в том, что слишком многие взрослеют.

Простите, но я не хочу быть императором. Это не моя профессия. Я не хочу кем-то править и кого-то завоевывать. Я бы хотел помогать всем, кому только можно – евреям, христианам, черным и белым. Мы все хотим помогать друг другу, мы так устроены. Хотим жить счастьем других, не их страданиями. Мы не хотим ненавидеть или презирать друг друга. В этом мире есть место для всех, земля богата и может прокормить каждого. Дорога жизни свободна и прекрасна, но мы сбились с пути. Жадность отравила души людей, наполнила мир ненавистью, заставила нас страдать и вызвала кровопролитие. Мы набрали скорость, но замкнулись в себе. Машины дают изобилие, оставляя в нужде. Наше знание сделало нас циничными, а наш ум сделался жестким и злым. Мы слишком много думаем и слишком мало чувствуем: больше, чем машины, нам нужна человечность, больше, чем ум, нам нужна доброта. Без этих качеств жизнь будет полна насилия, и все будет потеряно. Самолёт и радио сблизили нас. Сама природа этих изобретений требует от человека доброты, требует всеобщего братства и единения всех нас. Даже сейчас мой голос достигает миллионов людей во всем мире, миллионов отчаявшихся мужчин, женщин и маленьких детей, жертв системы, которая пытает и сажает в тюрьмы невинных людей. Тем, кто может слышать меня, я говорю: «Не отчаивайтесь!» Наши нынешние страдания – это всего лишь конвульсии алчности, отчаянья людей перед человеческим прогрессом: ненависть этих людей пройдет, диктаторы умрут, а власть, которую они отобрали у народа, вернется к нему. Не подчиняйтесь жестким и грубым людям, которые презирают и порабощают вас, которые указывают вам, как жить, что делать, что думать и что чувствовать, которые муштруют вас, относятся к вам как к скоту, как к пушечному мясу. Не подчиняйтесь этим бессердечным людям, людям-машинам с умами машин и сердцами машин. Вы не скот! Вы – люди!..

Мы слишком много думаем и чувствуем слишком мало.

Почему вы тут такие озабоченные? Я понимаю, это прекрасное место, и единственное, что тут можно делать, это заниматься любовью снова, и снова, и снова, и снова... И снова. Я слишком стар для этой ерунды. Я мог бы быть вашим дедушкой!

Меня не волнует, если вы думаете, что я слишком много говорю. Вы можете поцеловать меня в задницу, я буду разговаривать.

Мы собираемся сделать то, что делаем не слишком часто... Мы собираемся сыграть песню!

На этой планете слишком много человеческих существ, надо с этим что-то делать.

Ни от кого никогда раньше я не получал внятного ответа о смысле — только заезженные фразы вроде «в любви, конечно, в чем же еще».
А сейчас я стою под тихим ночным небом и понимаю, что вся жизнь заключается в свободе. Только это не значит позволять себе то, что не можешь позволить в силу каких-то причин, табу. Это не наркотики на завтрак, обед и ужин. И не поиски спасения в объятиях нелюбимых людей. Свобода — это возможность шагать в любом направлении. Идти и прислушиваться к своим желаниям. Не думать о деньгах и пресловутом моральном долге, условиях, обстоятельствах. Казалось бы, такую свободу нельзя себе позволить — слишком безрассудной выглядит. Но это легко, если захотеть. Надо просто все понять и сделать первый шаг. Вперед.

В мире существует слишком много причин для смерти, чтобы умирать еще и от скромности.

Бывают вещи слишком невероятные, чтобы в них верить. Но нет вещей настолько невероятных, чтобы они не могли произойти.

Женщина, считающая, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, метит слишком высоко.

Война — слишком серьёзное дело, чтобы доверять её военным.

Когда я думаю, что я некрасивая или не слишком худая, я помню, что это говорит голос, из-за которого я оказалась в беде.

Я не видел ничего потому, что слишком пристально смотрел.

Ничего не хочется... Ехать не хочется — слишком сильное движение: пешком идти не хочется — устанешь; лечь? — придется валяться попусту или снова вставать, а ни того, ни другого не хочется... Словом, ничего не хочется.

Существует реальная опасность того, что Роммель превращается в некое сверхъестественное существо или ночной кошмар для наших войск, которые слишком много говорят о нём.

Он был лидером войск блицкрига, но только армейского уровня. Выше этого уровня ему было не по силам. У Роммеля была слишком большая ответственность. Он был хорошим командиром армейского корпуса, но он был слишком угрюмым. В одно время он был энтузиастом, в другое впадал в депрессию.

Тебе придется иметь дело с людьми, которых ты еще не знаешь. С самого начала думай о них все самое плохое, что только можно вообразить: ты не слишком сильно ошибешься.

Обращаюсь к русскому стихосложению. Думаю, что со временем мы обратимся к белому стиху. Рифм в русском языке слишком мало. Одна вызывает другую. Пламень неминуемо тащит за собою камень. Из-за чувства выглядывает непременно искусство. Кому не надоели любовь и кровь, трудный и чудный, верный и лицемерный, и проч.

Я не люблю машины. Я ненавижу Интернет, ненавижу компьютеры. Они мешают нам жить, они отбирают наше время. Люди слишком много работают за компьютерами, они слишком много болтают, вместо того чтобы слушать и слышать друг друга.

Жизнь и так слишком серьёзная, чтобы ещё и воспринимать её серьёзно.

Нам нужна огромная энергия, чтобы осуществить психологическое изменение в себе как в человеческих существах, потому что мы слишком долго жили в мире притворства, в мире жестокости, насилия, отчаяния и беспокойства. Чтобы жить по-человечески, разумно, нужно измениться.

Политика — слишком серьезное дело, чтобы доверять ее политикам.

Я не несу никакой ответственности за чьи-либо фантазии. Я не стану думать об этом, принимать их слишком близко к сердцу, подстраиваться под них. Мне нравится быть звеном в цепи тех, кто рассказывает истории.

Никогда не стесняйтесь своей груди, даже если вы считаете ее слишком большой или слишком маленькой. Мужчин она в любом случае привлекает.

Я не высокомерен. Я слишком занят, думая о вещах, которых вам не понять.

Я видел передачу, в которой девушки под 200 кг создавали новый имидж. Боже, что это значит?! Сидишь ты такой в баре, пьешь пиво, заметил девушку под 200 кг (а ее сложно не заметить). Думаешь: «Она слишком крупная для меня». Пьешь дальше. Тут прибегает команда стилистов: чик-чик-чик. Парень снова поворачивается к девушке: «А вообще-то она ничего».

Карфагенский полководец Ганнибал был одноглаз. Он высмеял художника, который нарисовал его с двумя глазами, и наградил того, который изобразил его в профиль. Никто не хочет слишком пошлых славословий, но каждый испытывает приятное облегчение, когда скрывают его недостатки.

Если ваш конкурент меньше вас или слишком слаб, вы все равно должны относиться к нему, как к равному. Аналогично, если ваш конкурент гораздо больше вас, не бойтесь его.

Я догадываюсь, что компьютер способен на большее, чем человеческая рука. Но мне уже слишком много лет, чтобы заставить себя убедиться в этом.

Анимация — это не то, когда ты берешь карандаш и рисуешь ровную, правильную линию. Анимация — когда ты пытаешься отыскать ту линию, которая скрыта внутри тебя самого. Если, беря в руки карандаш, ты собираешься использовать только ум, только рассудок, результат не может получиться удачным. Так работает, увы, 90% аниматоров. Но есть и те, кому удается оживить свое подсознание. Среди молодых их совсем немного — они слишком уж увлечены виртуальной реальностью.

Время — птица, украшающая тебя пестрыми перьями, но когда-то она улетит и унесет их. И если твоя душа слишком привяжется к перьям, как же безобразна будет ее нагота!

Некоторые актёры принимают себя слишком всерьёз. Я к таким не отношусь. Я анархист и бунтарь по своей сущности.

Видите ли, алкоголизм — очень сложная штука. С одной стороны, ты пьешь, когда счастлив, с другой — чтобы утопить свои печали. Но слово «демон», на мой взгляд, слишком сильное. Я бы сказал, что это скорее некая уязвимость, страх — все мы в тот или иной период жизни сталкиваемся со страхом и чувствуем уязвимость. Их надо побороть. Если в этой битве мы проигрываем, то назад дороги нет. Но если собираем все силы в кулак, идем до конца, то в итоге побеждаем. Нельзя опускать руки, нельзя отчаиваться — нужно продолжать бороться за себя.

Когда женщина уже слишком стара, чтобы нравиться мужчинам, она обращается к Богу.

Я чувствую себя уставшей. Я слишком долго живу и теперь вижу, что у меня много дел, но порой ощущаю изнеможение. Но я рада, и знание того, что завтра смогу умереть, мотивирует меня жить более интенсивно.

Будьте человеком прежде всего и больше всего. Не бойтесь слишком отяготить себя гуманностью.

Я умираю от помощи слишком многих врачей.

... слишком крепко прикован к галере своего времени, чтобы не грести вместе с другими, даже полагая, что галера провоняла селёдкой, что на ней многовато надсмотрщиков и что, помимо всего, взят неверный курс.

Слишком многие остаются в одиночестве потому, что боятся обид. Мы боимся проявлять заботу о людях, потому что боимся, что другие не позаботятся о нас.

Мы боимся слишком сильно заботиться, потому что боимся, что другому человеку все равно.

Мысли философов — как звезды, они не дают света, потому что слишком возвышенны.

... либо это столь глупая вещь, что она не способна познать самое себя, либо столь отвратительная, что она должна скрывать себя под гримом. Сцена многим обязана любви, жизнь — ничем. Любовь всегда означает слишком узкий взгляд на вещи.

Не может быть двух более счастливых свойств, чем быть немножко глупым и не слишком честным.

40 лет — это такой возраст, когда наконец-то чувствуешь себя молодым. Но уже слишком поздно.

Я столько умею, что не могу допустить даже мысли о собственной смерти. Это было бы слишком нелепо. Нельзя разбазаривать богатство.

Вы никогда не будете слишком стары, чтобы ставить другую цель или мечтать о новой мечте.

Делать что бы то ни было в три часа дня либо слишком поздно, либо слишком рано.

Кто держится с женой слишком сурово, не удостаивая шуток и смеха, тот принуждает ее искать удовольствий на стороне.

Он не джентльмен — он одевается слишком хорошо.

Когда путь от средств к цели не слишком велик, средства становятся не менее заманчивыми, чем сама цель.

Умереть за свои убеждения — значит придавать слишком большую цену предположениям.

Многие верующие ведут себя так, словно не догматикам надлежит доказывать общепринятые постулаты, а наоборот — скептики обязаны их опровергать. Это, безусловно, не так. Если бы я стал утверждать, что между Землёй и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите вращается фарфоровый чайник, никто не смог бы опровергнуть моё утверждение, добавь я предусмотрительно, что чайник слишком мал, чтобы обнаружить его даже при помощи самых мощных телескопов. Но заяви я далее, что, поскольку моё утверждение невозможно опровергнуть, разумный человек не имеет права сомневаться в его истинности, то мне справедливо указали бы, что я несу чушь. Однако если бы существование такого чайника утверждалось в древних книгах, о его подлинности твердили каждое воскресенье и мысль эту вдалбливали с детства в головы школьников, то неверие в его существование казалось бы странным, а сомневающийся — достойным внимания психиатров в просвещённую эпоху, а ранее — внимания инквизиции.

Мышление требует усилий и подготовки. Политики слишком заняты составлением речей, чтобы мыслить.

Проблема этого мира в том, что глупцы и фанатики слишком уверены в себе, а умные люди полны сомнений.

По мере взросления каждый человек, никогда не собиравшийся тебя предавать, вероятно, предаст. Возможно, твое сердце будет разбито не единожды, и с каждым разом будет все сложнее. Ты и сам будешь разбивать сердца, так что помни, каково это, когда твое сердце разбито. Ты будешь бороться с лучшим другом. Ты будешь винить новую любовь в том, в чем была виновата прежняя. Ты будешь рыдать, потому что время летит слишком быстро, и ты случайно упустишь кого-то, кого полюбишь, так что делай много фотографий, смейся даже больше, чем стоило бы, и люби так, будто никогда прежде не чувствовал боли, потому что каждые шестьдесят секунд, что ты проводишь в печали, — это одна минута счастья, которую ты уже никогда не вернешь.

Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.

Сегодня автомобиль казался ей спортивным; завтра — слишком буржуазным; с утра не годилось пальто, вечером — костюм. Лимузины скучны, в открытом автомобиле дует, кабриолеты — банальны...
Друзья, к чему перечислять страдания Билли! Это ведь страдания каждого из нас, это — страшная трагедия мужчин-автовладельцев: чужой автомобиль всегда удобнее, элегантнее и лучше, другой водитель всегда смелее, ловчее, опытнее, но — между нами — от этого есть только одно средство: никогда не ездить с одной и той же женщиной больше одного раза. Уже во второй поездке начинаются сравнения.
Ведь согласитесь: мужчина за рулем всегда в проигрыше.

Жизнь — это парусная лодка, на которой слишком много парусов, так что в любой момент она может перевернуться.

Бегающие глаза многие не слишком проницательные люди склонны считать бесспорным доказательством нечистой совести. Однако, как известно, отъявленные негодяи могут преспокойно смотреть Вам в лицо.

Подлинный художник лишен тщеславия, он слишком хорошо понимает, что искусство неисчерпаемо.

Гении потому слишком рано умирают, что слишком рано рождаются.

Сначала мужчина говорит женщине «моя дорогая», а потом «слишком дорогая».

У каждого из нас, на дне души, живет странное чувство презрения к тому кто нас слишком любит.

По полной чести самые лучшие, самые тонкие, самые нежные так теряют в близкой любви, так упрощаются, грубеют, уподобляются один другому, что — руки опускаются, не узнаешь: вы ли? В любви в пять секунд узнаешь человека, он — слишком явен! Здесь я предпочитаю ложь.

В воинах мне мешает война, в моряках — море, в священниках — Бог, в любовниках — любовь. Любя другого, презираю себя, будучи любимой другим — презираю его. У каждого живёт странное чувство презрения к тому, кто слишком любит нас. (Некое «если ты так любишь меня, сам ты не Бог весть что!»). Может, потому, что каждый знает себе цену...

Обожаю богатых. Богатство — нимб. Кроме того, от них никогда ничего не ждешь хорошего, как от царей, поэтому просто-разумное слово на их устах — откровение, просто-человеческое чувство — героизм. Богатство всё утысячеряет (резонанс нуля!). Думал, мешок с деньгами, нет — человек. Кроме того, богатство дает самосознание и спокойствие («все, что я сделаю — хорошо!») — как дарование, поэтому с богатыми я на своем уровне. С другими мне слишком «униженно».
Обожаю богатых. Клянусь и утверждаю, богатые добры (так как им это ничего не стоит) и красивы (так как хорошо одеваются). Если нельзя быть ни человеком, ни красавцем, ни знатным, надо быть богатым.

Есть рядом с нашей подлой жизнью — другая жизнь: торжественная, нерушимая, непреложная: жизнь Церкви. Те же слова, те же движения, — все, как столетия назад. Вне времени, то есть вне измены.
Мы слишком мало об этом помним.

От слишком большого и чистого жара сердца, от скромного желания не презирать себя за любовь к тому, кого не можешь не презирать, от этого — ещё и от другого — неизбежно приходишь к высокомерию,— потом к одиночеству.

Не слишком сердитесь на своих родителей, — помните, что и они были вами, и вы будете ими.

Глаза и голос, это слишком много сразу. Поэтому, когда слышу голос, опускаю глаза.

Есть женщины, у которых по чести, не было ни друзей, ни любовников: друзья слишком скоро становились любовниками, любовники — друзьями.

Мы никогда не раскаиваемся, что мы едим слишком мало.

Что касается последних новостей, то создается впечатление, что европейские варвары вновь собираются истреблять друг друга. Русско-турецкая война напоминает схватку между коршуном и змеёй: кто бы кого ни уничтожил, одним разрушителем в мире станет меньше. Как видно, воинственность — закон человеческой природы, одно из препятствий на пути к слишком бурному размножению, заложенному в механизме Вселенной. Петухи на птичьем дворе убивают друг друга, медведи, быки и бараны поступают точно так же, а конь в табуне на приволье норовит забить копытами насмерть всех молодых соперников, покуда, обессиленный драками и годами, сам не становится жертвой какого-нибудь жеребца. Я надеюсь, мы докажем, сколь благотворен для людей путь квакеров и что жизнь кормильца исполнена большего достоинства, нежели жизнь воителя. Некоторым утешением может служить то, что истребление безумцев в одной части света способствует росту благосостояния в других его частях. Пусть это будет нашей заботой и давайте доить корову, пока русские держат её за рога, а турки за хвост.

Наш большой недостаток в том, что мы слишком быстро опускаем руки. Наиболее верный путь к успеху – все время пробовать еще один раз.

Слишком много людей ломаются, даже не подозревая о том, насколько близко к успеху они были в тот момент, когда упали духом.

Опыт слишком часто доказывает нам то, что люди ни над чем так мало не властны, как над языком своим.

Что возница для колесницы, или кормчий для корабля, или музыкант для музыкального орудия — тем же Создатель поставил душу для этого земного сосуда. Она держит бразды, движет рулем, ударяет в струны, и когда делает это хорошо, что производит согласнейшие звуки добродетели, а когда или слишком ослабляет звуки, или напрягает их больше надлежащего, то нарушает и искусство и благозвучие. Такой-то душой пренебрегают многие из людей, не удостаивая ее даже и малейшего попечения, а все время своей жизни тратят на заботы о теле.

Давайте поможем тем беднякам, которые умоляют нас об этом, и если они даже обманывают нас, не надо придавать этому слишком большого значения. Ибо такого милосердия, прощения и доброты заслуживает каждый из нас.

Успех обычно приходит к тем, кто слишком занят, чтобы искать его.

Сочинитель, у которого не слишком много здравого смысла, уверен, что он пишет божественно; здравомыслящий писатель надеется, что он пишет разумно.

При нововведениях и переменах в государстве правители обычно думают не столько о необходимости реформ, сколько об их своевременности: бывают обстоятельства, подсказывающие, что нельзя слишком раздражать народ; бывают другие, из коих ясно, что с ним можно не считаться.

Пусть каждый старается думать и говорить разумно, но откажется от попыток убедить других в непогрешимости своих вкусов и чувств: это слишком трудная затея.

Люди слишком мало дорожат случаем доставить радость ближнему.

Презирать моду так же неумно, как слишком рьяно ей следовать.

Богатству иных людей не стоит завидовать: они приобрели его такой ценой, которая нам не по карману, — они пожертвовали ради него покоем, здоровьем, честью, совестью. Это слишком дорого — сделка принесла бы нам лишь убыток.

Я решил пройти по жизни с любовью. Ненависть — слишком тяжелое бремя.

Игрок, поддавшийся азарту,
Не уповай на милость Бога!
Игрок, что ставит все на карту,
На карту ставит слишком много.

Мои главные правила жизни? Первое: помни, если тебя преследует чувство: «Жизнь идет как-то не так, я не занимаюсь тем, чем мне следует заниматься», то об тебя все будут вытирать ноги. Второе: никогда не воспринимай себя слишком серьезно. Когда мой агент, мой поверенный и два моих менеджера обговаривали мой гонорар за «Кабельщика» — а происходило это у меня дома, мы общались с той стороной по телефону в режиме громкой связи... — так вот, мы все были наряжены в белые махровые халаты а-ля Эйс Вентура.

Вы считаете, что учитель слишком требователен? Подождите, когда станете начальником Вы.

Иной раз прекрасные творения более привлекательны, когда они несовершенны, чем когда слишком закончены.

Лучше быть хорошим, чем плохим. Но иногда порядочность приобретается слишком высокой ценой.

Сегодня поползли слухи, что я собираюсь покончить с собой. Я слишком много раз умирал за последний год и не думаю, что стоит это делать еще раз.

Что ты можешь ответить тем, кто считает, что в последнее время твои работы стали слабее? Ты все еще видишь необходимость в том, чтобы выглядеть шокирующе?
Никогда не считал шокирующим ничто из того, что делаю. Шокировать публику — слишком сложная задача, особенно если сравнивать с тем, что происходит в мире. Или с тем, что предлагает мне мое воображение. Еще неизвестно, что гротескней. Я живу так, как мне нравится, и прекрасно себя чувствую.

Что ты можешь ответить тем, кто считает, что в последнее время твои работы стали слабее? Ты все еще видишь необходимость в том, чтобы выглядеть шокирующе? Никогда не считал шокирующим ничто из того, что делаю. Шокировать публику — слишком сложная задача, особенно если сравнивать с тем, что происходит в мире. Или с тем, что предлагает мне мое воображение. Ещё неизвестно, что гротескней. Я живу так, как мне нравится, и прекрасно себя чувствую.

Это вино слишком хорошо для тостов, моя дорогая. Вы не хотите смешивать эмоции с таким вином. Вы теряете вкус.

Самое болезненное - это потерять себя в процессе любви к кому-то слишком сильно, и забыть, что ты тоже особенный.

У нас с Венсаном слишком разные миры. У меня свои друзья, у него свои, у меня свои увлечения, у него свои. Мы просто иногда выходим из своего окружения и встречаемся для совместного времяпровождения. Мне казалось эта модель отношений идеальной. Но практически в каждом браке приходит переломный момент, когда есть два развития пути, либо развестись, либо сохранить брак. К сожалению, мы пошли по первому более легкому пути.

...что слишком сознавать — это болезнь, настоящая, полная болезнь.

Женщина не знает второй любви, её натура слишком нежна, чтобы дважды пережить страшнейший катаклизм.

Легко, например, прощать своим врагам, когда случайно не обладаешь достаточным умом, чтобы иметь возможность повредить им, и также легко не обольщать женщин, если ты наделён слишком уж неприглядным носом.

У женщин не бывает второй любви: их природа слишком нежна, чтобы быть в состоянии дважды перенести это страшное потрясение чувств.

Никогда не воюйте с одним противником слишком долго — он приноровится к вашей тактике.

I Аm The Walrus». Написана персонально для Пола — нечто вроде посвящения. Рэй Коулмен подсказал мне преподнести подарок товарищу. Я же с Йоко пребывал в любовном дурмане — вот и подумал: почему бы, действительно, не сделать Полу приятное. В конце концов, кто, как не он в свое время группу удержал от распада... Мы однажды в Лос-Анжелесе посмотрели фильм, где Моржом звали толстого капиталиста, пожиравшего устриц. С тех пор он прочно засел у меня в воображении, что я не стал даже очень уж задумываться о смысле текста — слишком ярок сам по себе персонаж. Хотя, при этом — порядочная сволочь. Песня, конечно, была истолкована по-разному: многие возомнили, будто бы, наоборот, я заявил таким образом о собственном величии... Нет, «Волрус

У каждого народа, человека есть своя звезда, которая насыщает его светоносной энергией. Однако бывают и исключения. У некоторых народов нет звезды, а есть планета. Так вот: новое учение («белое-белое, как снег») создаст новые условия (все станет белым-белым, как молоко), при которых эти народы не смогут выжить, во всяком случае, духовно. В непривычной для них атмосфере они как бы задохнутся. Народ, человек, у которых вместо звезды планета или — что то же — погасшая звезда, погаснет и сам, как свеча на слишком сильном ветру.

Ничему не завидуйте, оплакивайте мою жизнь, потому что груз, который я несу, неподъемен. Не желайте слишком многого — вы не сможете расплатиться...

Если мы не поймем простой истины своим разумом, нас заставят понять ее неумолимые законы космоса. Но тогда будет поздно, и прозрение обойдется нам слишком дорого. Люди придумывают новые законы — шьют одежду нового фасона. Но еще пройдет немало времени, прежде чем мы создадим крепкую ткань.

Все растает, словно лед, и только одно останется — слава Владимира, слава России. Слишком много принесено в жертву. Никто не сможет остановить Россию. Все сметет она со своего пути и не только сохранится, но и станет властелином мира

Нет силы, которая смогла бы сломить Россию. Россия будет развиваться, расти и крепнуть. Все растает словно лед, только одно останется нетронутым — слава Владимира, слава России. Слишком многое принесено в жертву, никто не сможет остановить Россию. Всё сметет она на своем пути и не только сохранится, но и станет властелином мира.

Жизнь — это возможность, используйте её. Жизнь — это красота, любуйтесь ею. Жизнь — это блаженство, вкусите его. Жизнь — это мечта, осуществите её. Жизнь — это вызов, встретьтесь с ним. Жизнь — это долг, исполните его. Жизнь — это игра, сыграйте в неё. Жизнь — это обещание, выполните его. Жизнь — это горе, преодолейте его. Жизнь — это песня, спойте её. Жизнь — это борьба, примите её. Жизнь — это трагедия, противостойте ей. Жизнь — это приключение, решитесь на него. Жизнь — это удача, ловите её. Жизнь слишком драгоценна, не губите её. Жизнь — это жизнь, боритесь за неё.

Жизнь — возможность, используйте ее.
Жизнь — красота, восхищайтесь ею.
Жизнь — блаженство, вкусите его.
Жизнь — мечта, осуществите ее.
Жизнь — вызов, примите его.
Жизнь — долг, исполните его.
Жизнь — игра, сыграйте в нее.
Жизнь — богатство, дорожите им.
Жизнь — здоровье, берегите его.
Жизнь — любовь, наслаждайтесь ею.
Жизнь — тайна, познайте ее.
Жизнь — шанс, воспользуйтесь им.
Жизнь — горе, превозмогите его.
Жизнь — борьба, выдержите ее.
Жизнь — приключение, решитесь на него.
Жизнь — трагедия, преодолейте ее.
Жизнь — счастье, сотворите его.
Жизнь слишком прекрасна — не губите ее.
Жизнь — это жизнь, боритесь за нее!

Ну-с, Фаина Георгиевна, и чем же вам не понравился финал моей последней пьесы?
— Он находится слишком далеко от начала.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на диеты, жадных мужчин и плохое настроение.

Не заставляй детей ронять слезы слишком часто, иначе им будет нечего уронить над твоей могилой.

Картина стольких государственных смут и смен в судьбах различных народов учит нас не слишком гордиться собой.

Есть 2 вида денежных проблем: одна — когда их недостаточно, и другая — когда их слишком много. Какую проблему выбираете Вы?

Я вижу, какая большая потребность существует в обучении управлению деньгами, бизнесу и инвестированию — предметам, которым не учат в школе. Думаю, в ближайшие несколько лет произойдет крупный обвал фондового рынка, и печальная реальность будет заключаться в том, что у многих людей будет недостаточно денег для того, чтобы уйти на пенсию и обеспечить свою старость. Я подозреваю, что примерно лет через десять появится острая нужда в качественном финансовом образовании. Недавно ... правительство сообщило ... народу, что люди не должны рассчитывать только на программы социального страхования и медицинской помощи, когда уйдут на пенсию. К несчастью, для миллионов людей эта весть пришла слишком поздно: школьная система не научила их управлять собственными деньгами.

Когда бизнес замедляет ход, люди слишком часто урезают расходы на развитие, вместо того, чтобы их увеличивать. А после того, как бизнес входит в колею, они начинают увеличивать расходы, вместо того, чтобы их урезать.

Люди потому и проигрывают, что слишком боятся проигрывать.

У меня нет времени, чтобы ненавидеть тех, кто ненавидит меня. Потому что я слишком занят теми, кто любит меня.

В маленьком чёрном платье невозможно выглядеть чересчур шикарно или слишком скромно.

Он был свободен, да — слишком свободен, слишком легко он ходил по земле. Ему не хватало груза человеческих отношений, от которого тяжелеет поступь, не хватало слёз, прощаний, упрёков, радостей — всего, что человек лелеет...

Ты построил свой тихий мирок, замуровал наглухо все выходы к свету, как делают термиты. Ты свернулся клубком, укрылся в своем обывательском благополучии, в косных привычках, в затхлом провинциальном укладе, ты воздвиг этот убогий оплот и спрятался от ветра, от морского прибоя и звезд. Ты не желаешь утруждать себя великими задачами, тебе и так немалого труда стоило забыть, что ты — человек. Нет, ты не житель планеты, несущейся в пространстве, ты не задаешься вопросами, на которые нет ответа: ты просто-напросто обыватель города Тулузы. Никто вовремя не схватил тебя и не удержал, а теперь уже слишком поздно. Глина, из которой ты слеплен, высохла и затвердела, и уже ничто на свете не сумеет пробудить в тебе уснувшего музыканта, или поэта, или астронома, который, быть может, жил в тебе когда-то.

Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться.

Слишком много покоя окажется у того, кто будет искать его посреди бушующего моря.

Если ты зашёл слишком далеко, и понимаешь что надо возвращаться, не спеши поворачивать назад, иди вперед и обогни этот чёртов голубой шарик.

Я бы взлетел до луны, но я слишком занят разглядыванием звезд.

Давайте не позволим себе расстраиваться из-за мелких вещей, которые мы должны презирать и забывать. Помните: «Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на мелочи».

Все дни и годы нашей жизни проходят в сказочном царстве красоты. Но мы слишком слепы, чтобы увидеть это, и слишком пресыщенны, чтобы наслаждаться этим.

... он слишком ленив умом или слишком занят делами, чтобы воспитывать в себе точность и четкость выражений.

Не позволяйте жить слишком спокойно тем, кто у вас работает. Всегда поступайте противоположно тому, чего они от вас ожидают. Пусть всё время тревожатся и оглядываются через плечо.

Слишком много звёзд, слишком много мечтаний. Реальность стоит впереди всего, а я всего лишь пылинка во всем этом.

То, что я родился пугает меня. Смерть очень болезненна,
реальность слишком пустынна.

Буду дышать немного медленнее,
Потому что жизнь моя и мой рэп слишком быстры?

Я обожаю автомобили... У меня даже был Порше, но пришлось отказаться от него. Это было слишком шикарно для меня...

Жизнь слишком коротка. И самое большое проклятие — это влюбиться в кого-то.

Я слишком хорошо знаю выгоды болезни и недостатки здоровья.

Мы никогда не живём настоящим, все только предвкушаем будущее и торопим его, словно оно опаздывает, или призываем прошлое и стараемся его вернуть, словно оно ушло слишком рано. Мы так неразумны, что блуждаем во времени, нам не принадлежащем, пренебрегая тем единственным, которое нам дано.

Мы многих друзей схоронили из нашей команды. Но люди слишком любят жизнь для того, чтобы быть живыми. «Слишком странный, чтобы жить, слишком редкий, чтобы умереть»

Деньги стоят слишком дорого.

Ты никогда не сможешь сделать добро слишком рано, потому что никогда не знаешь, как скоро будет слишком поздно.

Иногда деньги обходятся нам слишком дорого.

Не будь слишком робким и брезгливым в своих действиях. Вся жизнь - эксперимент. Чем больше экспериментов вы проводите, тем лучше.

Есть люди, слишком хорошие для того, чтобы портить их похвалой.

Где душой овладевает слишком сильный хмель, всё скрытое зло выходит наружу.

Не видеть спокойной жизни тому, кто слишком много думает о ее продлении.

Если добрые люди, руководствуясь своей мудростью, сочтут нужным держать меня на заднем плане — ну что ж, значит, так надо. Я слишком хорошо знаком с разочарованием, чтобы огорчаться по этому поводу.

Не очень будь праведным и не слишком мудрым зачем тебе ужасаться?

Сияющая красота юности уменьшается в своем совершенстве от чрезмерных и слишком изысканных украшений.

Кто не ест слишком много, никогда не ленится.

Настоящий трагизм жизни заключается в том, что старыми становятся слишком рано, а мудрыми слишком поздно.

Слишком много людей думает о защите вместо того, чтобы думать о возможности. Кажется, они больше боятся жизни, чем смерти.

Начинай с малого, но мечтай о великом. Не занимайся одновременно слишком многими вещами. Займись сначала немногими простыми делами, и постепенно переходи к более сложным. И всегда думай о будущем.

Иногда мне кажется, что я слишком далеко зашел со всеми этими похищениями и взрывами.

Ты умный слишком поздно и старый слишком рано.

Первое время я даже не могла смотреть на ее фотографии, сразу начинала рыдать. Потом поняла: это часть нашей жизни. Потерять мать — так же закономерно, как родить ребенка. Хотя моя мама ушла слишком рано.

Да, я часто резала себя и прыгала с самолета. Все это для того, чтобы почувствовать что-то необычное, потому что все остальное казалось слишком простым. Я искала что-то более глубокое. Я всегда чувствовала себя запертой в клетке. Во мне всегда больше энергии, чем может уместить комната.

Жизнь — это шествие. Для того, кто идёт медленным шагом, оно слишком быстро, и потому он выходит из него. А тот, чья поступь легка, считает его необычайно медленным и тоже из него выходит.

Мудрость перестает быть мудростью, когда она слишком горделива, чтобы плакать, слишком серьезна, чтобы смеяться, и слишком поглощена собою, чтобы искать что-либо, кроме самой себя.

Анекдоты о сумасшедших, рассказанные ими самими, внушают беспокойство — слишком уж разумны.

Иногда ночь бывает слишком темна, чтобы её заметить.

А может, стены Иерихона пали оттого, что внутри их слишком много дули в фанфары?

Слишком многие драматурги не понимают своей роли на сцене.

А может быть, наши представления о человеке слишком антропоморфны?

Жизнь отнимает у людей слишком много времени.

Любовь иногда приходит слишком внезапно и не застает нас в неглиже.

Не каждому человеку, который знает слишком много, известно об этом.

Сатана должен быть жесток. Евангелисты дали ему слишком мало времени.

Угрызения совести нередко имеют причиной слишком добродетельную жизнь.

Говорят, изобрели абсолютно надежную противозачаточную пилюлю. Слишком поздно. Лучше бы она была косточкой в яблоке, которое змей предложил Еве.

Нужно упорно работать, и я делаю это каждый день. Благодаря этому я остаюсь на самом высоком уровне уже столько лет. Это не случайность. Когда я был моложе, многие мне говорили: «Криштиану, ты очень талантливый игрок, но слишком худой». Так что я загорелся желанием набрать массу. Регулярные занятия в тренажёрном зале помогли мне окрепнуть, так что всё зависит от того, какой у тебя настрой. Часто всё решают мелочи. Атлетизм даёт тебе ряд преимуществ, так что важно не забывать следить за собой. Я упорно работаю над собой за пределами поля и поэтому нахожусь в хорошей форме на протяжении всего года. Я просто не могу иначе — это часть меня.

Публика всегда одинакова – она любит лишь то, что гладко и слащаво. Тому же, у кого более суровый талант, нечего рассчитывать на плоды трудов своих: большинство тех, кто достаточно умен, чтобы понять и полюбить работы импрессионистов, слишком бедны, чтобы покупать их.

И не надо принимать слишком близко к сердцу свои недостатки, ибо тот, у кого их нет, все же страдает одним — отсутствием недостатков; тот же, кто полагает, что достиг совершенной мудрости, хорошо сделает, если поглупеет снова.

Живопись всё равно, что слишком дорогая любовница: с ней ничего не сделаешь без денег, а денег вечно не хватает.

Ищи же света и свободы и не погрязай слишком глубоко в болоте жизни.

Жизнь — это компромисс, и это плохо не всегда
Но у некоторых из них слишком высокая цена

Человечество слишком серьезно относится к себе. Это первородный грех мира. Если бы пещерный человек умел смеяться, история была бы другой.

Я думаю, что жизнь слишком сложна, чтобы ее можно было решить по этим жестким и быстрым правилам.

Прошлой ночью она носила слишком много румян и недостаточно одежды. Это всегда признак отчаяния в женщине.

...Жизнь слишком важна, чтобы рассуждать о ней серьёзно.

Бремя наших дней слишком тяжко для того, чтобы человек мог нести его в одиночестве, а мирская боль слишком глубока для того, чтобы человек в одиночку был в состоянии её пережить.

Когда женщина почувствует, что её муж равнодушен к ней, она начинает одеваться слишком кричаще и безвкусно, или у неё появляются очень нарядные шляпки, за которые платит чужой муж.

Теперь хорошее воспитание — только помеха. Оно от слишком многого отгораживает.

Мужчины знают жизнь слишком рано. Женщины знают жизнь слишком поздно. В этом разница между мужчинами и женщинами.

В Лондоне слишком много женщин, которые верят своим мужьям. Их сразу можно узнать — у них такой несчастный вид.

С противником борясь, не слишком ярым будь,
Чтобы сторонников своих не отпугнуть.

Если вы думаете, что вы слишком маленький, чтобы что-то изменить, попробуйте проспать ночь с москитом.

Что бы ни произошло – никогда не сдавайся! Развивай своё сердце. Слишком много энергии в вашей стране тратится на развитие ума, а не сердца. Развивай своё сердце, будь сострадательным не только к своим друзьям, но к каждому. Будь сострадательным, трудись ради мира в своём сердце и во всём мире. Работай во имя мира, и я повторю снова: никогда не сдавайся.
Не важно, что происходит вокруг тебя, не важно, что произошло с тобой, – никогда не сдавайся!

В повседневной жизни, когда случается столкнуться со страданием и пасть духом, важно подбадривать себя. И также необходимо приземлять себя при слишком сильном возбуждении. Если вы имеете мужество смотреть трудностям и невзгодам в лицо, они не выведут вас из душевного равновесия. Некоторые теряют присутствие духа перед лицом бедности, другие начинают важничать, заполучив немного богатства. Самое лучшее – это сохранять постоянство перед лицом и страдания, и счастья.

Мы часто усиливаем собственную боль и страдания, проявляя чрезмерную восприимчивость и излишнее внимание мелочам, а также принимая вещи слишком близко к сердцу.

Мир достаточно велик, чтобы удовлетворить нужды любого человека, но слишком мал, чтобы удовлетворить людскую жадность.. Букв., «Земля даёт достаточно для удовлетворения любой потребности кроме жадности».

В детстве мечты глобальны, а возможности слишком малы, в зрелости все наоборот - мечты нищи, а возможности велики. Таков круговорот жизни, в котором мало кому удается спаять желания с реальностью.

Глупый псевдоним — далеко не самое страшное. Куда важнее то, что у тебя — ну не именно у тебя, а вообще — в голове. А псевдоним — это маска, она может быть и дурацкой, практически клоунской. Это даже практично. Когда тебя считают глупее, чем ты есть, это весьма облегчает сбор

информации. Ну и многие другие полезные вещи. Глупый псевдоним — как шутовской колпак. Чтобы не слишком всерьез принимали.

Женщина, конечно, сколько угодно может корчить презрительную гримаску и заявлять, что ей нравится быть свободной, что надеть хомут на шею она всегда успеет, и что во всём цивилизованном мире от ранних браков давно отказались — но когда, говоря такое, сама себе не веришь, это не слишком приятно.

Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на уныние, и слишком многогранна. В ней достаточно и поводов для радости и дел, которые никто не сможет сделать, кроме тебя.

Жизнь проходит слишком быстро, и если тратить её на то, что уже все равно невозможно исправить, на постоянное растравление своих ран, то не останется времени на что-то более важное...

Главное в жизни – не слишком высовываться, ведь молния всегда бьет в самую выступающую точку.

Нельзя слишком много думать о себе и замыкаться в собственных горестях, но с другой стороны, если все время думать о других, ничем хорошим это тоже не кончится.

Нельзя слишком много думать о себе и замыкаться в собственных горестях, но с другой стороны, если все время думать о других, ничем хорошим это тоже не кончится.

Жизнь проходит слишком быстро, и если тратить её на то, что уже все равно невозможно исправить, на постоянное растравление своих ран, то не останется времени на что-то более важное...

Жизнь проходит слишком быстро, и если тратить её на то, что уже все равно невозможно исправить, на постоянное растравление своих ран, то не останется времени на что-то более важное...
© Олег Рой "Паутина лжи"

Когда любовь только зарождается, то оба, и ОН, и ОНА, на сто процентов уверены, что уж в этот раз всё будет по-другому, что уж это-то светлое чувство не исчезнет, как дым, а останется в их душах навеки, «пока смерть не разлучит нас». Но проходит несколько лет, а то и месяцев — и «вечная» любовь проходит, будто её и не было. Любовь умирает. Но кто же в этом виноват? Наверное, мы сами. Слишком уж мы привыкли зацикливаться на плохом, не видя хорошее, слишком рационально подходим к тому, что нужно просто чувствовать, слишком ориентированы на самих себя, а не на того, кто находится рядом с нами. Мы привыкаем. И забываем быть искренними, забываем радовать друг друга, забываем дорожить друг другом и ценить каждое мгновение, проведенное вместе.

Я на собственном опыте сумел убедиться, какую значительную роль играет в нашей жизни судьба. Мы в состоянии изменить какие-то мелочи, а порой, быть может, и более или менее значимые моменты — но если уж нам что-то суждено, писано на роду, как выражались наши предки, то это обязательно произойдёт. К сожалению, это касается как хорошего, так и плохого. Но, как правило, судьба чаще всё-таки бывает к нам благосклонна и старается указать именно ту дорогу, которая в итоге приведёт нас к лучшему результату. Вот только путь по ней иногда бывает слишком сложным. Недаром говорят, что всё, что ни делается — к лучшему, но делается это нередко худшим из возможных способов.

Иногда люди слишком много думают, а надо просто жить.
Олег Рой. "Муж, жена, любовница".

... Как жаль, что никогда нам не найти обратной дороги в детство. Слишком уж сильно давит на плечи багаж жизненного опыта, да и заветный маршрут давно затерялся на пестрой карте воспоминаний... И все же, если постараться, детство можно сохранить на всю жизнь... в своей душе!

Мы боимся прислушиваться к голосу сердца, чтобы не наделать глупостей, но, почему-то самые больше глупости происходят тогда, когда мы слишком много думаем головой...

Олег Рой.

... Через открытое окно слышен шум листвы. Осенней листвы. Именно так иногда можно услышать ветер... Летом этот шум не слышен. Зелёная листва не шуршит, она для этого слишком упруга, слишком свежа, слишком молода. А осенью листва стареет, высыхает, становится хрупкой ломкой.
Так иногда бывает и с отношениями. Сначала, когда отношения ещё молоды, полны сил и жизни, то нас не слышно, мы не шумим и не ссоримся, предпочитаем просто не замечать легкую непогоду. Но потом накопившиеся обиды высушивают душу, и тогда даже тихий ветерок поднимает шум, потому что отношения становятся хрупкими и непрочными, как засохшая листва.
Итог один — осень. Листва опускается с деревьев и лежит под ногами, укрывая землю разноцветным ковром. А осень для отношений превращает их в воспоминания. И счастье, когда эти воспоминания так же приятны, ярки и красочны, как осенние листья...

Иной роман слишком плох, чтобы печатать его. Но бывает, что иной роман слишком хорош, чтобы печатать его.

О преисподней я не могу судить объективно — у меня там слишком много друзей.

Я был слишком слаб, чтобы работать, поэтому писал книги и пьесы.

Бернард Шоу с виду похож не то на Господа Бога, не то на весьма злокозненного сатира, который за свое тысячелетнее существование утратил все слишком естественное. По совести говоря, я его боялся. Слушать его — наслаждение, пронизанное страхом.

Любовь слишком великое чувство, чтобы быть только личным, интимным делом каждого!

Демократия существует не только ради избавления людей от слишком дурного управления, но и ради избавления их от слишком хорошего управления. Деспотичный Толстой, вероятно, причинил бы русским гораздо больше страданий, чем Пётр Великий.

Я понимаю, что это дурно, я предвижу слишком далеко вперед, чтобы подарить женщине счастье. Но ведь мы, великие люди, и не нуждаемся в счастье, верно? Дела — вот что нас волнует.

Когда на нашей планете человеку есть что сказать, трудность заключается не в том, чтобы заставить его сказать, а в том, чтобы помешать ему высказывать свои мысли слишком часто.

Вы — кокетка в классическом смысле слова, т. е. женщина, нарочно возбуждающая страсти, удовлетворять которые она не намерена... Разумеется, это Вас не останавливает, я знаю, как неодолим инстинкт, влекущий плясать на краю пропасти под взглядом того у кого кружится голова... Во всяком случае Вы живы, и даже слишком.

Нет такой вещи как красота, особенно в человеческом лице, в том, что мы называем физиономией. Это всё подсчитанная и воображаемая подгонка. Мол если нос не слишком торчит, бока в порядке, если уши не слишком большие, если волосы длинные… Это мираж обобщения. Люди думают, что определённые лица красивы, но, на самом деле, они таковыми не являются, математически равны нулю. Настоящая «красота», конечно, исходит от характера, а не от того, какой формы брови.

Мужику нужно много баб только тогда, когда все они никуда не годятся. Мужик может вообще личность свою утратить, если будет слишком сильно хреном по сторонам размахивать.

Я слишком хорошо знаю свои недостатки, чтобы требовать взаимной любви.

Любовь - это форма предубеждения. У меня слишком много других предрассудков.

я не знаю, - сказал я, - но у меня есть идея, что люди, которые не слишком много думают, как правило, дольше выглядят моложе

Я подумал: многие люди
Принимают любую мелочь
Слишком близко к сердцу, чёрт подери.

Меня тянуло ко всем неправильным вещам: я любил пить, я был ленив, у меня не было бога, политики, идей, идеалов. Я оказался в небытии; своего рода небытие, и я принял это. Я не сделал для интересного человека. Я не хотел быть интересным, это было слишком сложно. То, что я действительно хотел, было только мягким, туманным пространством, чтобы жить, и быть оставленным в покое.

Разумеется, человека можно любить — если знаешь его не слишком близко.

Нет такой вещи как красота, особенно в человеческом лице, в том, что мы называем физиономией. Это всё подсчитанная и воображаемая подгонка. Мол если нос не слишком торчит, бока в порядке, если уши не слишком большие, если волосы длинные... Это мираж обобщения. Люди думают, что определённые лица красивы, но, на самом деле, они таковыми не являются, математически равны нулю. Настоящая «красота», конечно, исходит от характера, а не от того, какой формы брови.

Конечно, можно любить человека, если вы не знаете его слишком хорошо.

Надеюсь, что я не превращусь в Пита Тауншенда. Довольно смешно в 40 лет делать то, что мы вытворяем на сцене сейчас. Вот почему я хочу завязать с карьерой, пока не стало слишком поздно...

Только потому, что я слишком люблю и жалею людей, я получаю что-то взамен.

Я не хочу ни с кем слишком сближаться. Не хочу, чтобы кто-то знал, что я чувствую и что думаю. И если вы не в состоянии понять, что я из себя представляю, слушая мою музыку, что ж, увы...

На Западе армии были слишком велики для здешних стран. На Востоке страны были слишком велики для армий.

Иногда непонимание возникает из того, что кто-то посылает сообщение и слишком долго ждёт ответа.

Заглядывать слишком далеко вперед — недальновидно.

Сильный, молчаливый мужчина слишком часто лишь потому молчалив, что ему нечего сказать.

Я слишком занят, чтобы иметь время для беспокойств.

Этой войны никогда бы не было, если бы мы под влиянием Америки и современных веяний не изгнали из Австрии Габсбургов, а из Германии — Гогенцоллернов, тем самым дав гитлеровскому монстру выползти из своей клоаки и занять пустующие троны. Подобные взгляды сегодня, понятное дело, не слишком популярны.

Война слишком серьезное дело, чтобы доверять ее генералам.

Слишком просто обвинять других людей и обстоятельства в прошлом за твою собственную ненависть к себе.

То, как я вижу себя — это не слишком хорошо. Независимо от того, насколько я известен и сколько народу ходит на фильмы с моим участием, мне кажется, что я безнадежно бледная пародия на то, кем я привык быть, с той только разницей, что у мне выпал шанс. Но завтра все будет кончено, и я вернусь к продаже ручек.

Люди плачут не потому, что они слабые. А потому, что они были сильными слишком долго.

Не забывай, мой друг, что жизнь слишком коротка, чтобы накапливать негативную энергию. Поэтому с удовольствием планируй что-либо и достигай поставленных целей.

Когда я пас своих овец, то был счастлив и распространял счастье вокруг себя. Люди радовались, когда я приходил к ним, и принимали меня как дорогого гостя. А теперь я печален и несчастен. И не знаю, что делать. Я стану злобным и недоверчивым и буду подозревать всех потому лишь, что один человек обманул меня. Я буду ненавидеть тех, кто сумел найти клад, потому что мне это не удалось. Я буду цепляться за ту малость, которой обладаю, потому что слишком мал и ничтожен, чтобы постичь весь мир.

Любовь как кусок мыла в ванне – оно у тебя в руке, пока не сожмешь его слишком крепко.

Кто не слишком мнит о себе, тот лучше, чем он сам думает.

Просьба молчать — слишком слабое средство, чтобы добиться молчания.

Кто не слишком мнит о себе, тот лучше, чем он сам думает.

Жизнь слишком коротка, чтобы пить плохие вина.

Идиотов слишком много, людей мало.

Юмор — всегда юмор висельника, и в случае надобности вы научитесь юмору именно на висельнице, а жизнь — слишком важная вещь, чтобы о ней можно было говорить серьёзно.

Мы все должны начать жить, прежде чем мы станем слишком старыми. Жить страхом глупо. Как и сожалеть.

Женщина из меня не получилась. Мужчины, из-за моего образа секс-символа, созданного ими и мной самой, слишком многого от меня ожидают — они ожидают, что зазвонят колокольчики и засвистят свистки. Но моя анатомия ничем не отличается от анатомии любой другой женщины. Я не оправдываю ожиданий.

Лучше опоздать, но прийти в полной форме. Во всяком случае, что я люблю, так это не торопиться. Наше время слишком суетно. А красота и совершенство требуют времени и неторопливости. У меня есть одно желание – постоянно стремиться к совершенству.

Человек легко умирает от того, что у него слишком сильное стремление к жизни.

Слишком много всего плохого, но хорошего виски недостаточно.

Жизнь слишком коротка, так что нарушай правила, прощай быстро, целуй медленно, люби искренне и неудержимо смейся.

Если что-то кажется тебе слишком трудным, не думай, что это за пределами сил человека. И наоборот, если какой-либо человек может совершить тот или иной достойный поступок, значит, такой же поступок в состоянии совершить и ты.

Когда в силу обстоятельств нарушается равновесие духа, восстанови самообладание как можно быстрее и не оставайся в подавленном настроении слишком долго, иначе тебе будет уже нельзя ничем помочь. Привычка восстанавливать гармонию усовершенствует тебя.

Стать слишком серьезным — величайшая беда.

Слишком большая ориентация на интеллект, слишком большая тренировка головы обрезает все связи с Сердцем. Тысячи людей не знают, что такое Сердце! Сердце бьётся, но жизненная энергия не проходит через него и, обходя его, идёт непосредственно в голову. Вы можете быть очень умелыми в том, что касается логики, вы можете управлять логикой, но вы не можете управлять Любовью...
Любовь – это когда вы позволяете Богу найти вас.

У любви есть три измерения. Одно – это измерение зависимости; оно случается с большинством людей. Муж зависит от жены, жена зависит от мужа; они эксплуатируют друг друга, подчиняют себе друг друга, принижают друг друга до товара. В девяноста девяти процентах случаев в мире происходит именно это. Именно поэтому любовь, которая может открывать двери рая, открывает лишь двери ада.
Вторая возможность – это любовь между двумя независимыми людьми. Это тоже изредка происходит. Но и это приносит страдание, потому что продолжается постоянный конфликт. Невозможна никакая сонастроенность; оба так независимы, что никто не готов пойти на компромисс, подстроиться под другого. С поэтами, художниками, мыслителями, учеными, со всеми теми, кто живет в своего рода независимости, по крайней мере, в своих умах, невозможно жить; они слишком эксцентричные люди. Они дают другому свободу, но их свобода кажется скорее безразличием, чем свободой, и выглядит так, словно им все равно, словно для них это не имеет значения. Они предоставляют друг другу жить в своем пространстве. Отношения кажутся только поверхностными; они боятся идти глубже друг в друга, потому что они более привязаны к своей свободе, чем к любви и не хотят идти на компромисс.
И третья возможность – взаимозависимость. Это случается очень редко, но когда это случается, это рай на земле. Два человека, ни зависимые, ни независимые, но в безмерной синхронности, будто бы дыша вместе, одна душа в двух телах – когда случается это, происходит любовь. Называйте любовью только это. Первые два типа на самом деле не любят, они просто принимают меры – социальные, психологические, биологические меры. Третье – это нечто духовное.

Счастливый человек слишком удовлетворен настоящим, чтобы слишком много думать о будущем. (из школьного сочинения на тему «Мои планы на будущее»

Два сорта мыла — это слишком сложно для меня.

Я слишком сумасшедший, чтобы не быть гением.

Счастливый человек слишком удовлетворен настоящим, чтобы слишком много думать о будущем.

Мы находим жизнь слишком трудной для нас; она навлекает слишком много боли, череду разочарований, неосуществимые задачи. Мы не можем обойтись без успокоительных средств.