Бы
♦ "Н. хороший ученый? — Он мог бы, но ему некогда". О другом Н. приходится объяснять: у него очень много эрудиции и очень много энергии, но почему-то они не помогают, а мешают друг другу.
♦ Реконструировать поэта по "я чувствовал бы так" — все равно что больного по "я болел бы так". Этому противоположна Гиппократова филология.
♦ Если бы Каменский-младший не был неудачен при Рущуке в 1810 и не умер в 1811 (в 35 лет), то он был бы командующим в 1812, действовал бы наступательно, и история Европы была бы иной (Греч, 343).
♦ (В. Викери, в разговоре). Если бы Лермонтов не погиб и решился бы уйти из армии, он не удержался бы в столице — по бедности, — и жил бы в деревне, предтечей Фета и Толстого. Так и Пушкин, идя на дуэль, надеялся поплатиться ссылкой в деревню. Хотя помещики из них получились бы плохие.
♦ "А что писал бы Пушкин, проживи он на десять лет дольше?" А что писал бы он, проживи он на двести лет дольше? Вопрос одинаково неправилен.
♦ Я не раз прикидывал, что было бы с Пушкиным, если бы в декабре 1825 повстанцы победили. Получалось: он пережил бы и смуту, и диктатуру Пестеля; первым человеком в русской литературе стал бы Булгарин; Пушкин бы с ним жестоко спорил; и погиб бы около 1837 г., возможно, что на дуэли. А. В. Исаченко делал доклад на конгрессе славистов: что было бы, если бы Россию объединила не Москва, а Новгород; получалась очень светлая картина. (Я предпочитал воображать, что Россию объединила бы Литва.) Такими упражнениями любил заниматься Тойнби: что было бы, если бы Тимур в своем маркграфстве не поворотил фронт на Персию, а продолжал бы бороться со степью, как ему и было положено? Тогда мы сейчас имели бы на территории СССР государство приблизительно в границах СССР, только со столицей не в Москве, а в Самарканде.
♦ Именно такие рассуждения в стиле Кифы Мокиевича Г. Успенский обозначал незабвенным словом "перекабыльство". А Ю. М. Лотман — словами "многовариантность истории".
♦ Бродский писал: позднего Мандельштама мог бы перевести поздний Йейтс. Вероятно, и наоборот: как "Улисса" мог бы перевести только А. Белый, никогда никого не переводивший. История упущенных невозможностей. (А от Б. В. Казанского я слышал: "Ах, если бы Ахматова перевела Сапфо, а Пастернак Алкея!")
♦ Рассказ С. Кржижановского об артиллеристе, среди гражданской войны остановившем татар при Калке. Но там нет продолжения: и вот России подарили 700 свободных лет, и как она в них путалась, чтобы в конце концов уткнуться в ту же революцию и гражданскую войну. Кажется, на такую тему была пьеса Фриша под названием "Биография".